Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої)
Поза увагою дослідників залишається постать добре знаного і шанованого серед своїх сучасників етнографа, фольклориста, поета, одного з перших редакторів газети «Черниговские Губернские Ведомости» Олександра Васильовича Шишацького-Ілліча (1828—1859). Він належав до того покоління збирачів та дослідни...
Збережено в:
| Дата: | 1997 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Ukrainian |
| Опубліковано: |
Інститут української археографії та джерелознавства ім. М.С. Грушевського НАН України
1997
|
| Назва видання: | Сiверянський літопис |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/200322 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) / О. Шишацький-Ілліч // Сіверянський літопис. — 1997. — № 3. — С. 106-115. — Бібліогр.: 9 назв. — укр. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-200322 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-2003222024-11-26T15:34:42Z Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) Шишацький-Ілліч, О. З архівних джерел Поза увагою дослідників залишається постать добре знаного і шанованого серед своїх сучасників етнографа, фольклориста, поета, одного з перших редакторів газети «Черниговские Губернские Ведомости» Олександра Васильовича Шишацького-Ілліча (1828—1859). Він належав до того покоління збирачів та дослідників української народної творчості, розквіт життя і діяльності яких припав на 50—60-ті рр. XIX ст., чиї життєві та творчі долі були тісно пов’язані з Черніговом і Чернігівщиною. Проживши непомірно коротке життя, О. Шишацький-Ілліч зумів залишити по собі помітний слід на ниві вітчизняної фольклористики. його творчі здобутки були належно оцінені такими вченими, як П. Куліш, М. Білозерський, О. Лазаревський, О. Маркович, О. Метлинський. 1997 Article Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) / О. Шишацький-Ілліч // Сіверянський літопис. — 1997. — № 3. — С. 106-115. — Бібліогр.: 9 назв. — укр. 2518-7430 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/200322 uk Сiверянський літопис Інститут української археографії та джерелознавства ім. М.С. Грушевського НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Ukrainian |
| topic |
З архівних джерел З архівних джерел |
| spellingShingle |
З архівних джерел З архівних джерел Шишацький-Ілліч, О. Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) Сiверянський літопис |
| description |
Поза увагою дослідників залишається постать добре знаного і шанованого серед своїх сучасників етнографа, фольклориста, поета, одного з перших редакторів газети «Черниговские Губернские Ведомости» Олександра Васильовича Шишацького-Ілліча (1828—1859). Він належав до того покоління збирачів та дослідників української народної творчості, розквіт життя і діяльності яких припав на 50—60-ті рр. XIX ст., чиї життєві та творчі долі були тісно пов’язані з Черніговом і Чернігівщиною. Проживши непомірно коротке життя, О. Шишацький-Ілліч зумів залишити по собі помітний слід на ниві вітчизняної фольклористики. його творчі здобутки були належно оцінені такими вченими, як П. Куліш, М. Білозерський, О. Лазаревський, О. Маркович, О. Метлинський. |
| format |
Article |
| author |
Шишацький-Ілліч, О. |
| author_facet |
Шишацький-Ілліч, О. |
| author_sort |
Шишацький-Ілліч, О. |
| title |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) |
| title_short |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) |
| title_full |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) |
| title_fullStr |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) |
| title_full_unstemmed |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) |
| title_sort |
щоденник (публ. 3. кудрявцевої) |
| publisher |
Інститут української археографії та джерелознавства ім. М.С. Грушевського НАН України |
| publishDate |
1997 |
| topic_facet |
З архівних джерел |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/200322 |
| citation_txt |
Щоденник (публ. 3. Кудрявцевої) / О. Шишацький-Ілліч // Сіверянський літопис. — 1997. — № 3. — С. 106-115. — Бібліогр.: 9 назв. — укр. |
| series |
Сiверянський літопис |
| work_keys_str_mv |
AT šišacʹkijíllíčo ŝodennikpubl3kudrâvcevoí |
| first_indexed |
2024-11-27T04:17:40Z |
| last_indexed |
2024-11-27T04:17:40Z |
| _version_ |
1818524308643774464 |
| fulltext |
Олександр Шишацъкай-Ілліч
ЩОДЕННИК
(ф р а г м е н т и )
(Підготовка до друку, передмова та коментарі З. Кудрявцевої).
Хоч українська фольклористична наука й багата грунтовними до
слідженнями, проте залишається чимало діячів, які зробили вагомий
внесок у розвиток вітчизняної культури, але на сьогодні відомі хіба що
вузькому колу, фахівців.
Поза увагою дослідників залишається постать добре знаного і ша
нованого серед своїх сучасників етнографа, фольклориста, поета, одно
го з перших редакторів газети «Черниговские Губернские Ведомости»
Олександра Васильовича Шишацького-Ілліча (1828— 1859). Він нале
жав до того покоління збирачів та дослідників української народної
творчості, розквіт життя і діяльності яких припав на 50—60-ті рр.
XIX ст., чиї життєві та творчі долі були тісно пов’язані з Черніговом і
Чернігівщиною. Проживши непомірно коротке життя, О. Шишацький-
Ілліч зумів залишити по собі помітний слід на ниві вітчизняної фольк
лористики. його творчі здобутки були належно оцінені такими вчени
ми, як П. Куліш, М. Білозерський, О. Лазаревський, О. Маркович,
О. Метлинський.
О. В. Шишацький Ілліч народився 1828 р. у с. Красилівці Козеле-
цького повіту Чернігівської губернії.
Його батько, Василь. Іванович, був священиком при Покровській
церкві цього ж села.
Мати, Євдокія Григорівна,1 попівна за походженням, доглядала за
дітьми. За короткими документальними відомостями нами встановле
но, що у Сашка було двоє старших братів (Микола та Іван)2 і сестра
Марія, хоча точних відомостей про сім’ю Шишацьких не маємо.
Приблизно 1835 р. родина Шишацьких переїхала до містечка Оли-
шівки Козелецького повіту, яке майбутній фольклорист вважав своєю
«малою батьківщиною», дослідженню історії виникнення і розвитку
якого присвятив одну із своїх найгрунтовніших праць.
Початкову освіту Олександр здобув у приходській школі. 1847 р.
він вступає на богословське відділення Чернігівської духовної семіна
рії, яку успішно закінчив 1849 р.3 Ще будучи студентом, юнак перей
мається проблемами фольклору, долучається до збирацької роботи, за
хоплюється історичним минулим свого краю. Приїжджаючи «на вака
ції» додому, він старанно записував легенди, перекази, казки, пісні, ко
лядки, щедрівки, загадки, прислів’я та приказки, чітко занотовував те,
чому загрожувало забуття.
106 Сіверянський літопис
О. Шишацького-Ілліча, як і багатьох синів священиків, чекав зви
чайний шлях поповича, але він не приваблював юнака, оскільки супе
речив його внутрішнім переконанням.
Після смерті батька 1852 р. Олександр поступає на службу до Чер
нігівської палати окружного суду, а згодом працює на різних посадах у
губернському правлінні.4
З 1855 р. О. Шишацький-Ілліч обіймає посаду редактора газети
«Черниговские Губернские Ведомости», де вміщував свої статті, почи
наючи з 1851 р.5 Завдяки старанням молодого редактора, який зумів
згуртувати навколо себе однодумців, газета збагатилася матеріалами з
фольклору та етнографії, нарисами про історію сіл і містечок Чер
нігівщини, старовинними юридичними актами тощо. Саме за роки ре
дакторства О. В. Шишацького-Ілліча «Черниговские Губернские Ведо
мости» досяглии апогею свого розвитку.
На формування національної самосвідомості фольклориста, ста
новлення його як вченого значний вплив мали П. Куліш, М. Білозер-
ський, С. Ніс. Завдяки їх настановам О. Шишацький-Ілліч щиро взявся
до науки про рідний край, вивчаючи історію та етнологію не тільки по
книжках, а безпосередньо спілкуючись з народом, намагаючись проник
нути у глибину народної мудрості. В одному з монастирів він віднайшов
рукопис віршів «украинского стихотворца времен Мазепы» Климентія
Зіновієва, який оприлюднив П. Куліш. Фольклористична концепція
О. Шишацького-Ілліча сформувалася на основі польових записів, які він
проводив у Козелецьком у та Ніжинському повітах.
Якщо перші публікації у «Черниговских Губернских Ведомостях»
були позначені аматорством, почасти носили описовий характер, то по
дальші роботи відзначалися аргументованими коментарями, науковими
твердженнями, спробами вирішення тієї, чи іншої проблеми фольклори
стики. На шпальтах згадуваної газети одна за одною з’являються стат
ті, у яких молодий дослідник торкається мовних проблем повіту, класи
фікації «малороссийских сказок», замовлянь тощо. Зібраний матеріал
він не тільки друкує на сторінках газети а й надсилає Кулішеві, Мет-
линському, Галаганові,6 видає окремими книжками. Та найбільшим здо
бутком О. В. Шишацького-Ілліча як фольклориста був «Сборник мало
российских пословиц и поговорок», видрукуваний у «Черниговских Гу
бернских Ведомостях» (1857, №№10— 15), а згодом — окремою книж
кою з однойменною назвою. Збірник був вагомим внеском у фолькло
ристичну науку.
Свого часу О. Лазаревський писав: «Сборник г. Шишацкого —
полнейший из всех доселе изданных... полнее сего сборника мы не
имеем»7. Матеріали, зібрані О. Шишацьким-Іллічем, поміщали у своїх
збірниках П. Куліш, М. Драгоманов, В. Антонович, О. Метлинський,
О. Маркович, І. Рудченко, Б. Грінченко та ін.
Це була надзвичайно обдарована і вкрай самокритична особистість.
Здобувши грунтовні знання у семінарії, майбутній поет все ж вважав,
що «мало образован и развит», а тому постійно займався самоосвітою.
Він зачитувався творами О. Пушкіна, М. Лермонтова, М. Гоголя,
Т. Шевченка. «Ужасный роман с его правдою и холодом жизни», — та
ке визначення дав О. Шишацький-Ілліч прочитаному ним роману
О. Пушкіна «Євгеній Онєгін». Однак зауважимо, що не все, сказане ав
тором щоденника, слід сприймати беззастережно. Варто зауважити на
той душевний і фізичний стан, у якому на тоді перебував фольклорист.
Доля талановитого вченого і літератора була трагічною. Прогресуюча
хвороба (сухоти) надломила його, не дала змоги повністю реалізувати
творчий потенціал, а тому О. Шишацький-Ілліч поспішав і жити, і тво
Сіверянський літопис 107
рити. У житті він був одинак, і від цієї самотності страждав неймовір
но. Стосунки з діячами культури в основному підтримував листовно.
Серед його дописувачів були О. Лазаревський, М. Білозерський, П. Ку
ліш, Г. Милорадович, Д. Мордовцев, М. Гатцук, С. Ніс, І. Кулжинський,
П. Єфименко, Л. Глібов, В. Круглевський, Ганна Барвінок. Змучений
душевно і фізично, фольклорист знаходив втіху у роботі, яку цінував
понад усе, та коханні до Тетяни Пилипівни — доньки козелецького свя
щеника. Саме їй. присвячено чи не найкращі сторінки щоденника, саме вона
надихала поета на створення другої книжки «Української квітки».
З листопада 1857 р. вони: одружилися. Молоде подружжя Шишацьких
знімало квартиру у поміщика Зайця. Матеріальна скрута не дозволя
ла придбати власне помешкання, про яке так мріялося обом.
Окрім редакторської та Дослідницько-збирацької роботи, вчений-
фольклорист пробував свої сили у поетичній творчості. 1856— 1857 рр.
виходять його перша та друга книжки поетичної збірки під назвою «Ук
раїнська квітка». Автор одержав схвальні відгуки від багатьох автори
тетних і шанованих у літературі та науці людей, зокрема Л. Глібова,
Г. Галагана, Д. Мордовцева та ін., хоча віршами особисто був не за
доволений, вважаючи, що «крепко поспешил» з їх друком. Іноді О. Ши-
шацькому-Іллічу дорікають у наслідуванні Т. Шевченка, однак ймовір
ніше, що віршувати він почав під впливом ліричних пісень, яких запи
сав «може тисяч зо три», а вірші були виявом того болю і жалю, які
переповнювали молоду душу поета.
Будучи хворим, він не полишав працювати над упорядкуванням
зібраного матеріалу, мав намір видати «поповнений збірник приказок і
опублікували товстенний зошит народних пісень»,8 відчував у собі запас
творчих можливостей.
Та найзагтовітнішою мрією О. В. Шишацького-Ілліча було ство
рення у Чернігові «хоча б маленької публічної книгареньки», для якої
він з таким задоволенням добирав літературу і на «останні гроші дбав
собі книжки».9
Помер О. В. Шищацький-Ілліч 18 лютого 1859 р. у Чернігові. Він
не зміг розкритися до кінця як дослідник і як вчений, бо прожив усього
31 рік, але його праці залишаються актуальними, фольклорно-етногра
фічна спадщина заслуговує на визнання і грунтовне вивчення.
Сподіваємося, що публікація фрагментів щоденника О. В. Шиша-
цького-Ілліча не тільки доповнить наші знання про життєву і творчу до
лю цієї непересічної особистості, а й розширить картину тодішнього
суспільного життя у Чернігові тa навколишніх селах.
Віднайдений нами рукопис щоденника О. В. Шишацького-Ілліча
зберігається у фондах Чернігівського історичного музею ім. В. В. Тар-
новського. Він являє собою книжку в картонній обкладинці чорно-зе
леного кольору, корінець та зовнішні куточки якої облкеєні коричневим
папером. На зовнішньому ббці Обкладинки ніяких записів немає. Штамп
«Ч. Д. М. кн. вступу № 22775», що знаходиться на внутрішньому боці
обкладинки, дозволяє припуститися думки, що рукопис щоденника на
дійшов до фондів музеі9 десь у 20-х pp. нашого століття (Державним
музей став, з 1923 p.). Рукопис щоденника нараховує 156 сторінок, про
нумерованих автором. Зауважимо, що між 146 і 149 сторінками нуме
рація порушена. Між 22 та 23;сторінками вирвані аркуші (очевидно,
самим автором), бо текст правильно переходить з однієї сторінки на ін
шу. Записи велися з 1-го січня по 23 листопада 1857 р. час від часу.
Матеріал і подаємо мовою, оригіналу, дотримуючись правил сучас
ного російського .правопису. Усі фонетичні та стилістичні особливості
рукопису збережено. Нерозбірливо написані слова позначаємо значком
(?), пропущені місця у тексті — ( ).
* Числа та місяця народження О. В. Шишацького-Ілліча встановити не вдалося.
108 Сіверянський літопис
Джерела та література:
1. Державний архів Чернігівської області. — Ф. 679. — Оп. 2. — Спр. 2551.
2. Там само. — Ф. 679. — Oп. 2. — Спр. 3870.
3. Там само. — Ф. 682. — Oп. 1. — Спр. 60.
4. Там само. — Ф. 127. — Оп. 3-а. — Спр. 117.
5. Там само. — Ф. 127. — Oп. 1. — Спр. 4413.
6. Катря Балашівна (До исторії українсько-руського письменства // Зоря, — 1888,
— №№ 13— 14. — С. 27.
7. А Лазаревский (Литературная летопись) // «Черниговские Губернские Ведомости»,
— 1856, — № 47.
8. Катря Балашівна (До исторії українсько-руського письменства // Зоря, — 1888. —
№№ 13— 14. — С. 27.
9. Там само.
Канун Нового года.
Вечер.
Вчера вечером я оставил дом. (?) первый праздник мне особенно было грустно.
Я лег на диване, взял книгу, чтобы читать, но читать как-то не хотелось. Я начал зе
вать... комната была тихая, без шуму, без всякого стороння, о звука; на дворе тоже
была глубокая тишина и темь, у меня сделалось еще тяжелее на душе; душа моя хо
тела делиться всем в эту минуту с кем-нибудь, но я был один, мне не с кем и по
думать было. ( ). Только маятник часов однообразно качался то в одну, то в дру
гую сторону по стене и еще больше наводил тоску на душу своим однообразным
чоканьем в этой глубокой пустоте. Мне стало крепко жаль чего-то я пожелал в это
время иметь у себя доброго друга, с которым бы поделился моею непонятною гру
стью, но его не было; я перенесся к прошлому, наглядно пробежал (?) и остано
вился на Татьяне Филипповне.1 Она всегда останавливает полет моей мысли, когда я
мечтаю один, или воспоминаю прошлое. Она как-то резко прошла по моей душе —
и эти следы ее не изглаживаются у меня. Я ее хотел бы любить и любить, кажется,
уже вечно. Я положительно решаюся избрать ее другом в жизни и, кажется изберу.
5 Генваря.
Суббота.
Я кончил роман В. Крестовского «Испьітаніе».2 Он мне понравился. Некоторые
характеры в нем хорошо выдержаны, особенно характер Шавровского. Сколько в
наше время есть этих характеров: сухих, холодных, безчувственвых, которые игра
ются всеми в свете, как куклами, особенно там, где видят, что это им по силам;
этого характера не тронет ни высокое святое чувство привязанности, ни чужая бед
ность и страдания, ничто другое подобное, эти характеры всегда веселы, хладнокров
ны и похожи на автоматов, которых можно ворочать, куда вам угодно и как вам
угодно; впрочем, у них бывают и добрые начала, только эти начала трудно поднять
и заставить их действовать так, как нужно бы действовать. Прочія лица в этом ро
мане тоже хорошо выдержаны.
Мне пишет Кулиш — почему я не посоветовался с добрыми людьми—приступил
печатать мою «Квитку».3 Странно! С кем бы я мог советоваться? Кто у нас есть такой?
Я никого не знаю! Положим сам Кулиш: но он так занят, что я считал для себя без-
совестнаго беспокоить его этими моими мелочами. Впрочем, крепко теперь жалею,
что я в таком виде напечатал Квитку. Я и сам ею не доволен. Я поспешил и еще
крепко поспешил, а с такими вещами спешить бы не надо, пускай бы ока полежала
да выждала себе лучшей доли; она должна решительно упасть, и упадет в первом
издании, знаю! — Ж аль!----------
( ). Без Тани я скучаю страшно. Дай Бог, чтобы она была моею. Ее участие во
всем моем деле крепко радует меня, и мне нравится. Это первая женщина с таким
участіем ко мне.
Квитки моей я никак не кончу.4 Немного, правда, поканчивать остается, но не
приходит никак фантазія. Это ужасно. Все думаю про Таню да мечтаю об ней... Хо
чется поехать в Козелец к Тане, да не знаю, позволят ли обстоятельства и дорога.
Когда бы снег не растаял.
Как бы мне хотелось любить Таню. Чего бы, кажется, я для нее не сделал, чем
бы не пожертвовал. Отдал бы ей все, отказал бы себе во всем. Порою поглядишь
на свет, и все в нем кажется так пусто, особенно в отвошеніи человека, ведь у меня
нет ни одной души, перед которою бы можно было говорить откровенно, видеть
Сіверянський літопис 109
участіе его без подделок (?); есе это чужіє, частію льстецы, частію интере-
саны, а частію даже завистники. Нет с кем поделиться словом, разбавить
гоpe, одинночество, подумаешь себе обо все этом — и на сердце тоска за-
гризет еще пуще прежняго. Жалкое положеніє! Слава богу уже 29-й год, а погля
дишь — что сделал хорошего в жизни?!! Чем заметно шагнул перед міром?!! — Ни
чем, славно ничем и ничего! Только видишь безобразные следы, остатки комедій,
которую играл в свете, сам не понимаю, чем увлекаясь. Надоела мне эта жизнь буй
ная, холодная, неподельчатая, жизнь халастого человека, который равнодушно гля
дит на все благородное и святое (?) и сам себя хочет обмануть в своем ошибочном
взгляде на жизнь, на людей и на вещи, должно же когда нибудь придти в душу со-
знаніе своего ложного взгляда на свет и людей, и отвращеніе к одиночеству, против
которого стоят только люди прубые, недобрые и легкіе характером; придет, говорю,
эта отрадная пора на душу, но она иногда приходит тогда уже, когда поздно бывает
исправлять дела.
На днях я получил похвалу себя, или приятный отзыв из Петербурга от Г. Поды
(Статский советник и значительное государственное лицо) касательно моей «Квитки».
Олесею5 моею он увлекаясь (?}, особенно понравилась ему сила чувства украинца и
его возвышенность. Радуюсь за этот отзыв. Сегодня тоже пишет мне Галаган (Григо
рий Павлович) из Кіева, что «Квитку» он прочитал с величайшим наслажденіем, и что
надпись «Перша книжка» дает ему повод думать, что будет и продолженіе этих
«прекрасных трудов». Он обещал выслать мне экземпляр песен,6 которые готовлятся
к выходу в свет. Кончаю я и другу книжку Украинской Квитки. Боюсь только, чтоб
Маркевич7 в Кїеве не дуже поцарапал ее, нужно будет попросить об этом Галагана.
— Оканчиваю другую книжку Квитки. Позвольте посвятить эту книжку вашему
(Татьяне Филипповне — З. К.) имени.
— А, нет, не делайте этого. Я буду сердиться.
— Так хоть же а предисловіи позвольте сделать намек, впрочем неясный.
— Неясный можно.
— Все мелкія стихотворенія будут относиться к Вам.
29-е Февраля.
Пятница.
Вчера я первый раз в моей жизни прочитал «Евгеыя Онегина».8 Сколько опыта
в этих мыслях автора, сколько истин, которые разочаровывают сердце и убивают
надежды, отравляют сладость жизни, выводит Пушкин пред очи каждого. Ужасный
роман с его правдою и холодом жизни. Прочитавши его, я сделался крепко скучным;
мне стало грустно, крепко грустно, я был как будто подавлен и уничтожен (?). Я поч
ти поверил, что в жизни нигде и ни в чем нельзя найти услады и разбавы (?); я оп
равдывал автора в том, что в свете нет друзей, что друзья тоже враги, а когда нет
Дружбы в свете, значит нет ни радости, ни упоения в душе. Тяжко поковеркалась моя
душа при таких вероваыях во взгляды Пушкина, а веровать нужно было, потому что
опыт не делал возраженм. Прочитать «Онегина» — все равно, что пережить целый
век; в нем всего и всего можно найти, что безотрадно цепляет Душу, царапает ее —
и этих царапанм не врачует, а еще более растравляет. Роман «Евгенм Онегин» — это
книга опыта, холодная, заставляющая сколько-нибудь добрую душу горько плакать,
как сироту, как чужую в свете на добрый, чистосердечный зов которой ничто не от
зывается И не может отозваться, а если и отзывается, то под личиною. Этот роман
Пушкина, говорю, — ужасная правда!
Читавши и прочитавши его, я крепко задумался, и уже жалел, что я его так рано
прочитал. Его нужно читать в 50-т или 60-т лет. Советую вам, мои красавицы, если
только которая-нибудь из вас создана с добрым сердцем и еще не испорчена при
чудами света, не читайте этого романа в молодых летах. Иначе будете разочарова
ны во всем, что вас так тянет и интересует (?). Не читайте, иначе душу вашу отянет
туман отчаяыя и безнадежности. Ведь опыт узнавать рано — все равно, что пить от
раву, не познавши и полжизни!
Прочитавши Онегина, и я, несмотря, что мужчина, и я разочаровался жізнію, на
душу нашла ужасная тоска, ужасная мука в уме стали ворочаться тяжелые думы и
горьгая, и ужасныя! Я при этом вспомнил и про Таню, ( ).
Нет, моя душа чем-то больна, я это чувствую. Что новый день, то у меня вновь
развивается грусть или же тоска. Мне кажется, что жить на свете — и тяжело, и
удушливо, а от чего — и сам не знаю, и понять не умею. Приди смерть — я рад
был бы ей. Знаю, что этим желаыем грешу, но я молюсь,9 и молитва моя не помогает
мне, у меня на душе и после молитвы та же тоска, те же тяжелые думы — то же
безнадежье.
110 Сіверянський літопис
11-е Марта.
Понедельник.
Кончил я свою Галю простоволосую10 и остаюсь ей недоволен. Это поэмка скуч
на, в целом растянута наскоровыращена и имеет много мелких, незаметных и неинте
ресных мыслей, даже выражения некоторые следовало переменить. Нужно бы подер
жать ее, да переделать разказы, но мне надо спешить — нужны деньги. Что эти
деньги делают?! Торгашество!—
Пріобрел еще деньги на третій экземпляр «Черной Рады». Я рад, что имею слу
чай услужить Кулишу.
1838 года Генваря 11 дня в 10-м часу пополудни было чувствуемо в Чернигове
сильное землетрясеніе.
18 Марта.
Понедельник.
Получил вчера письмо от Владимира Круглевекого11 из Юева, где он пишет, что
Должников обещал выслать деньги за проданный им мои книги, а книгопродавец Ли
тов изъявил желане получить «Квитки»... 30 экземпляров.
Другую книжку Квитки сегодня посылаю в комитет Невский.
21-е Марта.
Четверг.
Мне сегодня снилась моя мамаша, и будто я был в Красиловке. Что-то снилось
и про папашу (?), не мог запомнить сна.
В нашем Чернигове ничего нет такого, что бы можно записать. Иногда разве кто-
нибудь из моих знакомых раскажет каламбур, или маленькую исторію, совершенно
не касающуюся Чернигова, а так себе, общую, но нет охоты записывать ее.
Мне как-то нехорошо на душе. Я и сердит, и скучен, и робой, и нетерпелив. В
моем организме какие-то нелады, мне нужно существо, которое бы разбавляло эту
мою тоску участіем своим и добрым прямодушевным разговором, словом, мне нуж
но быть не одному, а с добрым и милым другом. Я даже одичал.
31-е Марта.
Воскресеніє.
Я сижу дома и никуда не хожу: частію избегая застудить мое уже застуженное
горло, которым я страдаю почти каждую осень и каждую весну, частію от лени да
от мечтательности. Меня крепко интересует мое будущее. Писать ничего не хочу,
правда, разбираю план, чтобы написать что-нибудь порядочное, но нет еще охоты пи
сать, вероятно, потому что не обдумал планов для своих произведений, особенно хо
чется попытаться написать комедію (?). Комедія может выдти занимательна и инте
ресна. Беда, что нет в нашем городе никого, с кем бы можно было откровенно и
с участіем такого лица поговорить о таких вещах.
Советник наш, Калиновскій, как-то раз высказывал другим — отчего я не вожусь
с некоторыми дельными людьми? Странно! При моем жалованьі и при моих обсто
ятельствах начать водиться с ними! Как будто это ничего не стоит! Все им кажется
легко и возможно, а чужих нужд и людей Не знают. Пустячки городят! Не знаю, буду
ли я порядочным писакою? Едва ли! Я так мало образован и развит, а кажется, я мо
гу много чего сделать ( ).
3-е Апреля.
Середа.
( ); сегодня ярко светит солнце, небо очищается, каждое дерево не колыхнется
ни одною веткою, как будто вслушивается оно в оживленіе природы. Чудо-что не
весна. Недаром Гоголь так любил нашу Малороссійскую Весну, что говорил: «дайте
мне ее одну — и никого больше я не желаю видеть!».
Я читаю записки Н. В. Гоголя.12 — Сколько нового чего я нахожу для себя в этом
чтеніи, сколько уроков очарованія в методе изображенія Гоголевской речи—чудо,
бездна! Дух как-то оживает и просится на деятельность, на труд, тело становится
бодрее и свежей. В этой біографій Гоголя — и Словесность, и Мифологія, и Антропо
логія, и Медицинская загадка в отношеиіи слабого тела человека с крепким, могу
чим духом, много чего есть в этой книге. Ее прочитать понимающему дело челове
ку — все равно, что найти богатый клад, которым, говорю, нужно только уметь вы-
пользоваться и уметь извлечь из него себе пользу и пользу.
8-е Апреля.
У меня в 12 часов пополудни был учитель семинарии Никодим, ( ). Порядки с
визитами стоили мне 25 к. серебром, а это. яри- моих финансовых обстоятельствах —
потеря значительная. Ведь всего 5 р. сер. только в кармане.
Сіверянський літопис 111
Вечером зашел ко мне семинарист Богуславский. Начали говорить с ним о раз
личных вещах. Наконец он разсказал мне одно странное обстоятельство (не думаю,
чтобы это случай), переданное ему одним мужиком.
1. В каком-то уезде или какой-то деревне (?) корова бежала через лес к телен
ку, и вдруг, где не возьмись, волк (это в глазах самого разскащика было) и зада
вил корову. Волк не успел еще оторваться от горла коровы, как других пять волков,
выбежавших из лесу, бросились на этого волка и разорвали его на куски. Разскащик,
на вопрос: что же этому за причина, ответил, что и у волков есть свой суд.
Эти пять волков знали, что корова бежала к теленку и, следовательно, ее нужно было
пощадить, вот они и разорвали волка как виновного в несправедливости.
12-е Апреля.
Пятница.
Кулиш мне пишет, что Галаган печатается весь, что цена ему 15 р. сер. и что
нужно еще заплатить будет 15, а может быть и больше фунтов при пересылке. Нуж
но будет не упустить этого изданія. Оно, вероятно, будет хорошее, потому что чи
нится под присмотром Кулиша — человека надежного и старательного. Кулиш пи
шет мне, что он скоро выезжает на два года, но куда, и сам не знает. Просил также
доставить ему отзывы читателей его Чорной Рады.
15-е Апреля.
Понедельник.
Вчера я получил письмо от (?) Александра Михайловича Марковича,13 в котором
он меня просит, чтобы я занялся обьяснеыем прилагаемых малороссмских слов, вы
бранных (?) для его. Записки эти Маркович думает издать и нуждается в объяснена
некоторых непонятных слов. Правда, слова есть очень загадочныя и оригинальныя.
17- е Апреля.
Суббота.
Вчера я получил письмо от П. А. Кулиша,14 в котором он уведомляет меня, что
посылает мне еще 3 экз. Чорной Рады и 2 том Записок о Южной Руси.
25-е Апреля.
Четверг.
Пріехал сегодня ко мне наш губернатор Шабельский.15 Молодец, и, как видно,
прекрасный человек. Дай Бог, чтобы он был добр с нами.
4-е Мая.
Суббота.
Хотите ли развивать способности дитяти? — Давайте ему читать Малороссмсгае
пословицы и вообще народные наши памятники. Хороши для этого все памятники
Руссгае (т. е. Великорусские), но там заметно преобладаыя только веселья, разгула
широкой мысли, а иногда бывают и таюя поговорки, каких я неодобряю, напри
мер: ( ),
Коли муж жены не бъет,
Так и мил не живет (народная поговорка).
В Малороссмсюх же пословицах этого не бывает, в них что пословица, то глубо
кая мысль, великая истина или высокая доброта сердца.
Если дитя много чего и не поймет в этих пословицах, то все-таки оно может креп
ко врезаться в его молодом уме й поняли, а после, с летами, дитя само сумеет
развить в себе то, что так глубоко запало в его молодую, свежую почву сердца и
усвоит все доброе неизгладимо.
22-е Мая.
Вторник.
Я получил от Кулиша письмо, в котором он пророчит во мне хорошего писа
теля, только советует побольше читать и размышлять. Пишет также, что он будет
писать критики, в том числе критику и на мою «Украинскую Квитку», причем обещает
не щадить меня. Рад видеть этот суд. Это для меня будет урок — и урок еще (?).
В городе нашем суматоха по случаю съезда дворян для выборов. На каждой
улице видишь разнокалиберный экипажи — иногда подновленныя, воскрешенныя из
мертвых или поднятыя (?), иногда чуть живее. Лошади часто — клячи, упряжь — вере
вочная, так что внимательно взглянув на этих пріезжих, удивляешься, и думаешь, что
они выглянули из (?) или из того света. А лица — то? Лица! Боже мой! Иногда и гля
деть грех.---
112 Сіверянський літопис
27-е Мая.
Понедельник.
Я ездил на гуляніе к Троицкому монастырю, где под горою каждый год разби
вается в этот день трактир: выезжают квасники, прянишники, бакалейщики со свои
ми товарами, простый народ со всего города (ремесленники и прислуга со всего го
рода) нанимают там себе музыку и, наряженные до возможности, танцуют, пьют
водку и лузают орехи. Благородные, впрочем, не аристократы, а низшій служащій
чиновній круг со своими домочадцами и домоправительницами, а кавалеры с девуш
ками выходят в подмонастьірскій лес (орешник с березой), а там то прохаживаются
по мураве, или гуляют по могилкам или кургану, то кушают мороженое, то с края
Болдиных гор глядят на гуляющій люд внизу под горою. Вид, правда, и сгоры вниз
—хорош, и снизу вверх — тоже.
Как-то любо глядеть с горы на (?) народ, раскиданный группами по зеленой му
раве. Нагоре был и я, и я глядел на народ, и ходил в ореховом леску (?), ходил по
курганам, откуда пріятно открывается луг с Десною и с озерами, поросшими кудря
вою лозою — и все это на растояніи каких-нибудь пятнадцати или 20 верст; глазу
было где разгуляться ( ).
18-е Июля.
Понедельник.
( ). Чего не может быть, особенно в наш XIX век. Загадочный и непонятный
век, хоть его и называют положительным. Кой черт он положительный, разве поло
жительно глупый, безбожный, помешавшійся на какой-то Экономической политика,
помешавшійся на том, что (?) и частію покорит себе природу, а на деле выходит, что
природа водит его за нос, и он со своею физикой, астрономіями и теми другими
прикладными науками похож на того нищего, что сидит у нас при вратах собора,
синняго, нездорового, буйного под чаркою, а на самом деле, в существе — серая
дирявая свита и больше ничего.
Вот наш ХІХ-й век — Отвлеченный и Х1Х-й век наш (?) убогій и голый—присущій,
видимый, осязательный, осуществленный ( ).
Что же такое ХІХ-й век?
Чудак, не XIX век! Окинув его взглядом, хотя и самым беглым, поверхностным,
легко можно заметить в нем какую-то суету ( ). Настоящій век, пройдя впрочем
уже полдороги, (?), что он голяк, что за 50 каких-нибудь лет (?) перепортил, — пере
вел и промотал все, что наживали минувшіе века. ( ) пора одуматься, что нужно
пустить в ход ум, что без ума не будет никакого проку, что нужно остановить расто
чительность и убавить расходы, ограничить себя необходимым, приняться за суще
ство вещей и разобрать их внет, извлечь от всюду выгоду, а чтобы это сделать, нуж
но поучиться уму-разуму у других людей ( ).
17-е Августа.
Суббота.
На днях я познакомился с семейством Д. С. Советника Александра Григорьевича
Милорадовича. Чудо — не семейство! С первого вечера я у них уже был как свой.
Свобода, нестеснительность, благородный привет — и все хорошее. Таких людей не
везде найдешь. Я в этом доме в теченіи этих последних 5-ти дней постоянно, ежед-
новно сижу с 3-х часов до 10-ти. Сижу и не томлюсь с делами, потому что тут нет
того эксцентрического этикета, какой везде находишь у наших паршивых полупанков
или голяк, полупромотавшихся помещиков. Сам Милорадович—Григорій Александро
вич, (?) сегодня был у меня дома, т. е. в квартире. Надеюсь, что чрез эти знакомства
я пріобрету некоторыя книги.
Семейство Милорадовичей состоит из старика Ал. Григорьевича, старухи Софіи
Григорьевны, сына Григорія Александровича и двух дочерей — Алены и Анны Алек
сандровны. Скромность, меланхолизм и что-то странное в характере меньшей дочери
удивляет меня. В выражеыи ея больших глаз и всего вообще лица видна какая-то
дума, которою она крепко занята, и которая, кажется, давит ее, и не дает ей быть
смелою, и развязною, и свободною ( ).
2-о Октября.
Середа.
Наконец моя судьба решена. Сегодня я получил письмо от отца Филиппа, в ко
тором он извещает меня, что свадьба назначена на 27 число Октября, если что-
нибудь не помешает отложить на 3 Ноября. Я был в странном состояніи духа, читал
это письмо: дрожать не дрожал, но как будто охолол, душу и сердце как-то странно
защемило болью и чем-то похожим на боязнь, но то была не боязнь, потому что
я порою улыбался, и хотелось веселым быть. ( ).
Сіверянський літопис 113
8-е Октября.
Вторник.
Вчера с 5-ти часов пополудни у нас в городе ожидали Государя, ехавшего с Го
сударынею из Кіева. В 6-ть ударили в соборе в один колокол и звонили долго; го
род (?) 14-ю тысячами (?) и разноцветными фонарями (которые, впрочем, при их мно
гочисленности наводили на все какой-то китайский характер), в некоторых местах
поставлены были транспоранты. Еще предварительно в Губернском доме была приго
товлена ему квартира с особенною половиною для Государыни. В уборе этой квар
тиры нашим Губернатором Д. С. Советником Шабельским употреблено было соб
ственных денег 35 тысяч руб. серебром. Народ собирался копейками, на всех пере
крестках по дороге проезда Государя часть народа стояла, зевая у транспорантов,
часть собиралась близ Губернаторского дома, а часть спешила в собор. Туда пошел
и я. В соборе было народу обоего пола 600 или более. Преосвященный сидел в
одежде в соборе с 6-ти часов, с ним все городское и подгородское духовенство.
Наконец, с 8-ми часов вдруг извещают, что в Тройци звонят во все колокола. Преос
вященный отворил царскіе врата, вышел совершенно бледный на середину собора
со всем духовенством, поместил его по левую сторону (?), раздвинул народ и вы
шел в корридор, в ожиданіи Государя. Там он стоял с полчаса, наконец извещают,
что Государь проехал в квартиру и вечером не будет в соборе. Преосвященный, по
дернувшись краской и улыбаясь, начал уже раздеваться и уже почти разделся, на
род стал выходить из собора, как вдруг в церковь опреметью вбежал Представитель
Казенной Палаты. ( ) и объявил Преосвященному, что Государь сейчас будет. Все духовенство
всполошилось. Преосвященный впопихах начал что-то делать, его кину
лись одевать, бросали на него ордена (?)... между тем приіехал чиновник от Губер
натора и решительно сказал, что сегодня Государь не будет в соборе, а завтра, в
9 часов вечера. Все разошлись. Я прошел к дому Губернатора, но там ничего не бы
ло видно, потому что все окна были задернуты драпировками и народу стояла тьма,
и чего-то ожидала; простояв там с час, я ушел домой.
23-е Ноября.
Пятница.
Давно я не веду моего дневника. Причина этому моя женитьба. 3-го Ноября
сего года был мой венечный день (Воскресеніе). Много я перечувствовал и до вен
ца, и во время венца, и после много встретил я радостей, но много тяжелого, тя
жело на душе от чужих причуд и чужих вліяній.
Эти дни в моем «Я» много чего отняли и много что привили. Много было слу
чаев, которые интересны по своей щепетильной мелочности и странностям в некото
рых лицах, и которые дали мне возможность иметь новые взгляды на вещи — пока
мне не доведомые. В теченіи какой-нибудь недели или двух я крепко много видел,
перечувствовал и пережил. Если бы стать писать обо всем — много бы нужно испор
тить бумаги и много бы потерять времени, но пусть лучше эти мои новые уроки в
моем опыте жизненном остантуся ведомы только мне, и пусть я один буду знать об
этом, более никто. Прошлое я скоро забываю. ( ).
Я тешусь одним, что имею теперь доброго друга в моей жене. Дай только Бог,
чтоб она сумела понять меня на столько, на сколько это нужно для нас обоих ( ).
Меня пугает одна только мысль, если Таня скоро простынет сердцем, сделается рав
нодушнее, станет без участія ко мне. Что тогда будет со мною — я не знаю. Не
дай Господь.
Лучше не жить или перестать жить раньше, чем позже все это встретить в том
лице, которая избрана идти рука об руку чрез целую жизнь до самой могилы.---
Сегодня опять ярко светит солнце, небо чистое и голубое, снег, покрывший зем
лю, тает.
Говорят, он (Государь-3. К.) ехал вместе с Государыней в одном экипажей,
подъехав к квартире, не останавливая экипажа, выскочил из него, подбежал к вой
скам, скомандывал. взял себе почетный караул и пешком почти пробежал меж на
родом до самого крыльца.
Этим 7 Октября и кончилось.
Сегодня народ опять у собора, и я; в собор пускали только в мундирах, но я
расчел, что на дворе Государя можно видеть лучше, решил ожидать на паперти.
Ожидали долго, народу пришла тьма. Наконец в одиннадцать часов затрезвонили в
колокола, масса народа увеличивается каждую минуту, как волна волновалась на
площади и паперти собора, вдруг прискакали жандармы (?), полиція, загудел народ;
к воротам подъехал экипаж — и все сняли шапки. Народ замолк и, казалось, пере
стал дышать. Государь, сопровождаемый самим Губернатором и несколькими лицами
из своей свиты, почти бегом перешел паперть, приветствуя народ поднимаем руки к
каске.
114 Сіверянський літопис
В соборе було ужасно что трудно ( ). Преосвященный, говорят, очень громко
(это особенность — он всегда говорит крепко тихо (Павел //, отпели молебень, ука
зали Государю на (?) икону, пожалованную дворянами, за что Государь (?) и отблаго
дарил этим все Черниговское дворянство. Из собора Государь, предшествуемый Пре
освященным, уже без каски шел тихо в теплый собор. Вот тут-то его можно было и
разглядеть хорошенько. Собой высокий (он был выше всех нас), стройный, так он с
круглым лицом, каким-то царским пріятностроеніем, величественным взором; воло
сы курчавы немного, правя бровь порою слегка подвигалась вверх. Я лицо его креп
ко запомнил. ( ). Из собора (он ходил к Феодосію) он сел с Губернатором в ко
ляску и поехал в Гимназію, потом — в острог, потом — в Богоугодное заведеніє и,
наконец, — в квартиру. Государыни мне не пришлось видеть, крепко жаль. Через
час глядели уже на Государя, как на обыкновенного Генерала. Говорят, будто Госу
дарыне понравился Чернигов; она ходила в казенный сад, в палисадник Губернатора
и из собственных рук кормила там Губернаторских диких коз. ( ).
23-е Октября.
Середа.
Я читаю сказки казака Луганского17 ^ часть), и они мне сильно понравились.
Это сочиненіе дает мне яснейшее понятіе о нашей славянской Мифологіи и нашіх
Русскіх богатырях. Жаль, что у меня нет первых трех частей этого сочиненія.
КОМЕНТАРІ
1. Тетяна Пилипівна Долинська — донька козелецького священика Пилипа Івановича
Долинського, а в майбутньому — дружина О. В. Шишацького-Ілліча.
2. Крестовский В. ( псевдонім Надії Дмитрівни Хвощинської, 1824 — 1889 ) російської письменниці.
Роман «Випробування» написано 1854 р.
3. Мається на увазі перша книжка поетичної збірки О. В. Шишацького-Ілліча «Ук
раїнська квітка», яка вийшла 1856 р. у Чернігові. П. Куліш, про лист якого йде
ться на тоді перебував у Петербурзі.
4. Мова йде про другу книжку «Української квітки».
5. Йдеться про поему «Олеся», яка увійшла до першої книжки «Української квітки».
6. Очевидно, мова йде про анонімну збірку народних пісень, що вийшла 1857 р. у
Києві під назвою «Южнорусские песни с голосами». В альманасі «Рада» 1885 р. та
в ряді інших видань авторство приписувалося П. Галаганові.
7. Вірогідно, що О. Маркевич редагував другу книжку «Української квітки».
8. На той час авторові щоденника йшов 29-й рік.
9. Мова йде про Пилипа Івановича Долинського — батька Тані.
10. «Галя простоволоса» — поема, що увійшла до другої книжки «Української квіт
ки», яка з ’явилася друком 1857 р. у Чернігові.
11. Володимир Круглевський — етнограф, поміщав свої матеріали у «Черниговских
Губернских Ведомостях», приятель О. В. Шишацького-Ілліча.
12. Певно, йдеться про двотомну біографію М. В. Гоголя, яку підготував і видав
1856 р. у Петербурзі П. Куліш під назвою «Записки о жизни Николая Василье
вича Гоголя».
13. Згадуваний лист зберігається у рукописному відділі Центральної наукової бібліо
теки НАН України ім. В. І. Вернадського. — Ф. 63. Од. зб. 67.
14. На той час Куліш перебував у Петербузі.
15. Катон Павлович Шабельський обійняв посаду губернатора Чернігівської губернії
24 квітня 1857 р. Він був людиною передових поглядів, сприяв розвиткові газети
«Черниговские Губернские Ведомости», всіляко підтримував О. В. Шишацького-
Ілліча.
16. На тоді автор щоденника обіймав посаду редактора газети «Черниговские Губерн
ские Ведомости».
17. Казак Луганский (псевдонім В. I. Даля), який у 1833— 1839 рр. видав збірку ка
зок у 4-х книгах під назвою «Были и небылицы», останню з яких, напевно, і читав
О. В. Шишацький-Ілліч.
Сіверянський літопис 115
|