Женевская школа “Критиков сознания”

Рассматриваются вопросы генезиса и исследуются основные подходы к художественному произведению критиков-феноменолов. Цель статьи - определить место данного европейского течения в литературоведении....

Ausführliche Beschreibung

Gespeichert in:

Bibliographische Detailangaben
Datum:	2004
1. Verfasser:	Хлыбова, Н.А.
Format:	Artikel
Sprache:	Russian
Veröffentlicht:	Кримський науковий центр НАН України і МОН України 2004
Schriftenreihe:	Культура народов Причерноморья
Schlagworte:	Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект
Online Zugang:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/35823
Tags:	Tag hinzufügen Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Zitieren:	Женевская школа “Критиков сознания” / Н.А. Хлыбова // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 55, Т. 1. — С. 164-167. — Бібліогр.: 8 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-35823
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-358232012-07-05T12:07:20Z Женевская школа “Критиков сознания” Хлыбова, Н.А. Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект Рассматриваются вопросы генезиса и исследуются основные подходы к художественному произведению критиков-феноменолов. Цель статьи - определить место данного европейского течения в литературоведении. Розглядаються питання генезису і досліджуються основні підходи до художнього твору критіков-феноменолів. Мета статті - визначити місце даної європейської течії в літературознавстві. The article deals with the problem of genesis and main phenomenological ways of literary work interpretation. The aim of the article is to specify the place of the given European approach in literary theory and criticism. 2004 Article Женевская школа “Критиков сознания” / Н.А. Хлыбова // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 55, Т. 1. — С. 164-167. — Бібліогр.: 8 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/35823 ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект
spellingShingle	Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект Хлыбова, Н.А. Женевская школа “Критиков сознания” Культура народов Причерноморья
description	Рассматриваются вопросы генезиса и исследуются основные подходы к художественному произведению критиков-феноменолов. Цель статьи - определить место данного европейского течения в литературоведении.
format	Article
author	Хлыбова, Н.А.
author_facet	Хлыбова, Н.А.
author_sort	Хлыбова, Н.А.
title	Женевская школа “Критиков сознания”
title_short	Женевская школа “Критиков сознания”
title_full	Женевская школа “Критиков сознания”
title_fullStr	Женевская школа “Критиков сознания”
title_full_unstemmed	Женевская школа “Критиков сознания”
title_sort	женевская школа “критиков сознания”
publisher	Кримський науковий центр НАН України і МОН України
publishDate	2004
topic_facet	Проблемы иностранной филологии – Литературоведческий аспект
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/35823
citation_txt	Женевская школа “Критиков сознания” / Н.А. Хлыбова // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 55, Т. 1. — С. 164-167. — Бібліогр.: 8 назв. — рос.
series	Культура народов Причерноморья
work_keys_str_mv	AT hlybovana ženevskaâškolakritikovsoznaniâ
first_indexed	2025-07-03T17:17:44Z
last_indexed	2025-07-03T17:17:44Z
_version_	1836646992737992704
fulltext	Козлова А.Т. ПРИЗЫВ КАК ПОБУДИТЕЛЬНОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ И ЕГО МЕСТО В СИСТЕМЕ ДРУГИХ ПОБУЖДЕНИЙ 164 Источники и литература 1. Блох А.А. Коммуникативные типы предложений в аспекте коммуникативной целеустановки: Иностр. яз. в школе. – М.: Просвещение, 1976. – С.41–63. 2. Галочкина И.Е. Роль интонации в формировании прагматических типов высказывания: Автореф., канд.филол.наук. – М.: Моск. пед. ин-т иностр. языков. – 1985. – 22 с. 3. Градобык Н.С. Просодические характеристики устного собственно-публицистического монолога (на мат-ле англ.яз.): Дис., канд. филол. наук. – Минск: Минский пед. ин-т иностр. яз., 1973. 4. Дубовский Ю.А. Анализ-синтез-анализ просодии устного текста и его составляющих. Дис., докт. фи- лол. наук. – Минск.: Минский пед. ин-т иностр. языков, 1978. – 427 с. 5. Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. – Л.: Наука. 1978. – 324 с. 6. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. – М.: Наука, 1984. – 174 с. Хлыбова Н.А. ЖЕНЕВСКАЯ ШКОЛА “КРИТИКОВ СОЗНАНИЯ” “Критика сознания” или “феноменологическая критика” – одно из влиятельных направлений в совре- менном зарубежном литературоведении. Название этой критической школы говорит о ее генетической связи с философией феноменолога Э.Гуссерля и экзистенциалиста М.Хайдеггера, ибо и тот и другой важ- нейшим проявлением человеческого бытия считали сознание. Этот акцент на сознании, на идеальном рез- ко контрастировал с различного рода позитивистскими взглядами на человека, развившихся под влиянием культа естественных наук конца XIX века. Для позитивистов человек был не более чем “homo natura”. Те- лесным “природным” позитивисты интересовались больше, чем духовным. И понималось последнее не более как производное от первого. Феноменологи, последователи Э.Гуссерля сместили акценты, заговорив о логике, сознании как о самодовлеющей силе. Противопоставление сознания как явления высшего поряд- ка природному мы находим и у экзистенциалистов. Вообще, сама идея противопоставления “природы” и человеческого “духа” восходит к И.Канту. Если Ф.Шеллинг в своей “философии тождества” утверждал, что дух и природа едины, слиты, то И.Кант противопоставлял культурное природному. Идеи И.Канта и были развиты Э.Гуссерлем и М.Хайдеггером. Человеческое сознание они стали понимать не только как творческую, но и творящую силу. Реальность стала определяться ими в качестве “системы значений”, т.е. через призму ее восприятия человеком. Последний, будучи творцом этих значений, “давая названия всему сущему”, становился и творцом мира в его высшем, культурном и духовном проявлении. Так, своим опре- делением человеческого существования, человека вернули ему высокий статус, который был низведен по- зитивистами почти исключительно до биологического уровня. “Человек, – писал по этому поводу американский исследователь У.Грасс, – не может быть определен только как по-фрейдистски понятый “homo natura”, ибо он – нечто значительно большее, чем механический аппарат, приводимый в движение пружинами инстинктов” [1, с.2–3]. Общефилософские идеи Э.Гуссерля и М.Хайдеггера были перенесены и на понимание художествен- ного творчества Ф.Гëльдерлина (“Гëльдерлин и сущность поэзии”). Экзистенциально- феноменологическая философия в ее применении к проблемам поэтического творчества нашла яркое вы- ражение в этой работе. М.Хайдеггер называет человека “учителем всех вещей”, который, давая им назва- ния, вводит их в область высшего, культурного существования. Оно понимается главным образом как “диалог”, беседа, общение, в котором языку отводится особая роль. Язык - не только “инструмент” обще- ния, но и сама “среда” и “высшая возможность” истинно человеческого существования. Это, прежде всего, относится к поэтическому языку. Поэт для М.Хайдеггера не просто создатель “эстетических объектов” (поэтические произведения для “новых критиков”), он – творец высшей реальности. Давая названия “сущ- ности вещей” он вводит их в область “подлинного существования”. Таким образом, поэзия если не обоже- ствляется, то ей приписывается особая высшая роль в жизни человека и общества. В своем высшем прояв- лении бытие человека, по мысли М.Хайдеггера, является “поэтическим”. Многие мысли М.Хайдеггера были повторены французским философом и литературоведом Мерло- Понти в книге “Феноменология восприятия” (1945): cвое “присутствие в мире” человек обозначает по- средством языка, являющегося “типичным актом” воплощения “сознания”. Писатели, поэты, творчески используя язык, создают “новое видение” внешнего и внутреннего мира. Идеи вышеуказанных философов послужили основой для возникновения весьма сплоченной группы критиков, составивших “Женевскую школу критиков сознания”. На первом этапе ее деятельности, в кон- це 30-х годов, крупнейшими представителями были М.Реймон, А.Беген, Г. Башляр. Позже к ним присое- динились Ж.Пуле, Ж.Руссе, М.Бланшо, Ж.-П. Ришар, Ж.Старобинский, Дж.Х. Миллер. Этих литературо- ведов объединяет общее для всех понимание литературы как “диалога сознаний”. А поскольку этот “диа- лог” всегда субъективен, то женевцы не признают никаких объективных методов анализа. Критика для них – не менее творческий акт, чем сама художественная литература. Выделяя названных критиков исто- рик этого направления С.Лоуэлл писала следующее: “Для них текст не представляет собой формальный объект, политический инструмент, библиографический ключ, исторический документ, психологический симптом, социологический миф лил божественное откровение. Они исходят из посылки, что литература является самодовлеющим человеческим выражением, и никогда не прибегают при ее анализе к использо- Точка зрения 165 ванию внешних, нелитературных подходов”[2, с. IX]. Если проблемы художественного творчества, поэзии рассматривались философами лишь в качестве иллюстраций их постулатов, то литературу основным предметом своих исследований сделал ряд их по- следователей. Наиболее влиятельными и продуктивными были француз Г.Башляр и польский эстетик Р.Ингарден. В сущности, они были первыми философами-литературоведами, применившими теории в ка- честве методологии исследования, предшественниками “критиков сознания”. В книге “Поэтика пространства”(1957) Г.Башляр развивал идеи М.Хайдеггера о связи бытия и поэзии. Основные выводы, к которым он пришел на основе исследования поэзии, сводились к следующему: акт создания художественного произведения подобен акту его восприятия (одна из основных мыслей всех “критиков сознания”!), а последнее является творческим, а не сухим аналитическим актом. В этой связи он вводит понятие “читательское поле”, понимая читателя не просто как “потребителя”, но и как творца значения любого художественного произведения. Он говорит также о “художественном пространстве”, в котором одинаково активны как создающий произведение писатель, так и воспринимающий последнее читатель. Разумеется, речь идет о творящем и воспринимающем сознании. “Сознание читателя, - пишет Г.Башляр в этой связи, - должно быть чутким и восприимчивым, способным почувствовать художествен- ную силу созданных писателем образов”[3,с.XI]. Позже почти все “критики сознания” будут говорить о необходимости переживать “акт творения” в акте восприятия. Первой значительной работой, положившей начало становлению Женевской школы литературоведов, была книга Марселя Реймона “От Бодлера к сюрреализму” (1933). Он предложил новый путь в подходе к художественному творчеству. Определяя предыдущие в качестве внешних и не приемля их, он поставил во главу угла внутреннее “участие” в восприятии произведения. “Прочтение” произведения, для него, процесс сугубо субъективный и главным в этом прочтении должно быть умение читателя, критика на- строиться на “волну” сознания автора и пережить вслед за ним весь процесс создания произведения. Ли- тература для М. Реймона – выраженное в словах сознание автора. Критика же - “осознание” авторского сознания. Критик, считает М.Реймон, должен войти в состояние глубокой восприимчивости. И став пре- дельно чувствительным, преобразовать состояние внешнего бытия в “состояние разума”. В этом рассуж- дении литературоведа отчетливо улавливаются отголоски идеи философов о неразрывной связи предмет- ного мира и феноменов сознания, фактически “творящего” этот мир. Критик должен воссоздать произве- дение “внутри себя”, в своем творческом сознании. Ученый согласен, что “невозможно не обращать вни- мания” на особенности формы произведения, но следует как можно дальше уйти за ее пределы и достичь “смутного чувства” всеобщности существования, отраженного и в произведении. Так, субъективное соз- нание критика связывается с неким трансцендентальным, всеобщим сознанием, лежащим в основании всего сущего. Уже в рассмотренной работе М.Реймона проступили основные особенности, присущие всем предста- вителям школы “критики сознания”. Бельгиец Жорж Пуле был главой так называемой “второй женевской школы” критиков сознания. Дея- тельность ее началась еще в 30-е годы ХХ столетия. Обе “школы” – и первая, и вторая основывались на общем принципе в подходе к художественному творчеству, полагая, что оно является выражением “глу- бинного” сознания автора, проникнуть в суть которого – основная задача критика. Последний может адек- ватно понять и оценить произведение только при условии, что он “уподобит” свое сознание сознанию ав- тора, “переживет” вместе с ним акт творения произведения. Литературно-критическая деятельность Ж.Пуле началась еще в 40-е гг., но наиболее влиятельные его работы вышли в свет в 60–70-е годы: тетралогия “Исследование человеческого времени”(1949–1968), “Метаморфозы круга” (1961), “Пространство Пруста: Очерк”(1963), “Бенжамин Констан как он есть” (1968), “Кто такой Бодлер?” (1969), “Критическое сознание”(1971) и др. Одним из первых характеризовал особенности Женевской группы “критиков сознания” друг и после- дователь Ж.Пуле Дж.Х. Миллер в обширной статье “Женевская школа” (1967). Будучи горячим сторонни- ком ее методов в период написания этой работы, Дж.Х. Миллер отметил сильные стороны женевских ис- следователей. Он, прежде всего, подчеркивал, что феноменологическая критика – это истинно гуманитар- ная дисциплина, преодолевающая характерное для литературоведения XIX – XX веков стремление стать строгой наукой, ориентируясь на различные сайентистские теории. “Что принципиально отличает женев- ских критиков от всех остальных, – пишет по этому поводу Дж.Х. Миллер, – так это идея о том, что кри- тика – это литература о литературе, тогда как другие специалисты – французские структуралисты, русские формалисты, американские “новые критики” видят в критике выражение объективного знания”[4,с.277]. Критик не должен исследовать произведение “извне”, как ученый-естественник “исследует цветок или атом”. Он обязан “расширить, завершить и даже воспроизвести в новой форме то, что заложено в произве- дениях, и пользоваться тем же языком, что и художественная литература”[4,с.278]. Художественного творчество, с их точки зрения, “не переводимо” на научный язык, т.е. любые по- пытки найти объективную научную истину касательно литературного творчества обречены на провал. Понять сущность художественной литературы можно лишь настроив свое критическое сознание на волну творческого сознания автора. И эта настройка так же должна быть творческой, хотя не обязательно выра- женной в стихах. Феноменологическая критика представляет собой наиболее яркий пример гуманистического подхода к творчеству, в то время как структурализм и семиотика олицетворяют собой наиболее сайентистскую ме- тодологию. Женевские критики считают, что “литературная критика не должна описывать литературу из- вне, подобно тому, как ученый описывает цветок или атом. Она должна расширять, завершать и творить в новой форме те темы, которые уже наличествуют в литературе. Поэтому они должны использовать язык Хлыбова Н.А. ЖЕНЕВСКАЯ ШКОЛА “КРИТИКОВ СОЗНАНИЯ” 166 таким же образом, как и художественная литература, и отражать те же самые аспекты реально- сти”[4,с.278]. Критик, как поэт или романист, должен “переживать свои собственные духовные приключе- ния”, хотя и основанные на чужом [литературном] материале. Для достижения наилучших результатов критик сначала должен “очистить” свое сознание от запрограммированности и “погрузиться” в сознание автора, выраженное произведении. И только затем начать свой творческий аналитический путь, свои “ду- ховные приключения”. Для “критиков сознания” литература не является ни “объектом”, ни “сообщением”, ни выражением комплексов или латентных структур и символов. Они рассматривают ее в качестве выражения “состояния ума”. Другая важная черта литературоведческой теории и практики феноменологических критиков – они ни в малейшей степени не ценят форму произведения. Она не рассматривается в качестве критерия ценности художественного произведения. Для них важно, чтобы в последнем было наиболее полно “зашифровано” сознание автора, которое должно дать импульс творческой работе исследователя. Для лучшего понимания особенностей сознания автора, критику рекомендуется сосредоточить внима- ние не на одном или нескольких его произведениях, а на всей их совокупности. Именно к этому стремятся ведущие литературоведы Женевской школы, Ж.Пуле и Дж.Х. Миллер. Некоторыми литературоведами (в частности Э.Сеидом) не проводится четкой демаркационной линии между структуралистами и критиками женевской группы. Действительно, у них не трудно заметить не- которые общие черты. И те, и другие исходят из общего для них понимания человеческого сознания, ин- теллекта как силы, формирующей мир и группирующей его явления. При этом правда, структуралисты го- ворят о диктате бессознательных “ментальных структур” (Л.Леви-Стросс), выражающихся главным обра- зом в “двоичном”, бинарном мировосприятии и о единстве пар-противоположностей – “верх - низ”, “жизнь - смерть” и т.п. Феноменологи же не “программируют” так жестко деятельность сознания, при- знавая за ним способность к свободной творческой игре. Они в отличие от структуралистов подчеркивают одухотворенность и органичность произведения, обращая внимание на коммуникативные функции по- следнего. Для них произведение – творческий акт, а не безликий “текст”, бездушным анатомированием которого занимаются структуралисты. Феноменологи, подобно структуралистам и “новым критикам”, осуждают все “внешние” подходы к произведению. Однако они не зациклены текстах как таковых, на их структуре. В произведении они ищут зашифрованный “опыт” автора, феномены его сознания. Настроить- ся на волну этого сознания, пережить и перевести на язык критики “опыт” автора произведения является их задачей. Для понимания сущности методологии важно их утверждение о том, что литература не является от- ражением действительности в прямом смысле. Поэтому художественные образы и типы не следует, счи- тают “критики сознания”, соотносить с реальными людьми. Это положение (сближающее с “новыми кри- тиками”: произведение – автономный, замкнутый в себя объект), разработано Ж.Пуле в книге “Три очерка по романтической мифологии” (1966). Он в качестве примера приводит “традиционный литературный тип”, а именно – образ “черноглазой блондинки”, фигурирующей у многих романтиков (Байрон, Мюссе и др.). Этот образ - скорее порождение сознания, творческого воображения авторов, чем прямое “отраже- ние” действительности. Эта мысль Ж.Пуле является типичной для всего западного литературоведения в целом. Ее варианты можно найти у литературоведов самой различной методологической ориентации. Со- шлемся лишь на Н.Фрая, в исследованиях которого сочетаются самые разные подходы к художественному творчеству – от формализма “новой критики” до “антропологизма” феноменологического и рецептивного литературоведения. В своей знаменитой “Анатомии критики” (1957), анализируя романы Ч.Диккенса, Н.Фрай пишет, что последние следует рассматривать с точки зрения их “правдоподобия”. Дело в том, что, по мнению литературоведа, некоторые типы полностью выдуманы писателем. В жизни их просто не су- ществовало, так что нечего было и “отражать”. В частности, это образы “злодеев-монстров”. Они созданы Ч.Диккенсом не как отражение реальности, а как “элементы структуры произведения”, которым “чуткие” ценители искусства “наслаждаются ради него самого”[5,с.134] , а не из-за того, что оно описывает дейст- вительность. Идеи и методология Женевской школы критиков получила международное распространение. Выше- упомянутая статья Дж.Х. Миллера, преподавательская деятельность Ж. Пуле в ряде университетов США способствовали распространению идей и методов “критики сознания” в американских литературных кру- гах. Особую роль в распространении идей феноменологов сыграло критическая работа американца Дж.Х. Миллера. Основная мысль, которую критик проводит в ряде своих работ (Чарльз Диккенс: Мир его романов, 1958; Исчезновение бога, 1963; Томас Гарди:Отдаленность и Влечение,1970 и др.), сводится к утвержде- нию, что литература является средством глубокого духовного познания. “Произведение литературы, – пишет он, – есть акт, в котором сознание проникает в пространство, время, природу и другое сознание” [6,с.VIII]. Кроме плодотворной связи сознания с сознанием, кроме литературы, художественного творчества происходит также “связь человека с богом”. Эта связь – одна из главных исследовательских тем в работах американского “критика сознания”. Дж.Х. Миллер прослеживает эволюцию общественного сознания в его литературном выражении. Он ставит развитие сознания в тесную связь с идеей бога, с особенностями развития этой идеи в XIX–XX веках. Романтики растворяли бога в природе (отсюда – их культ природы). Развитие сознания под влиянием естественных наук способствовало вытеснению бога из физического ми- ра. Ему оставили только еще мало исследованный космос, небо. “Для Теннисона, Арнольда и раннего Точка зрения 167 Хопкинса, - пишет по этому поводу Дж.Х. Миллер, – бог стал чем-то вне реальности” [6,с.VIII]. А в пред- дверии XX столетия Ф.Ницше возвестил о “смерти бога” и предложил новый культ – “белокурой бестии”. “Если исчезновение бога, – говорит Дж.Х. Миллер, - предопределило основное направление викториан- ской поэзии, то смерть бога стала отправным пунктом для многих писателей XX века”[7,с.2]. Триумф тех- нологии способствовал забвению бога. Первым, кто попытался вернуть утрачиваемую духовность, был, по мнению Дж.Х. Миллера, Дж.Конрад. Последний стал искать духовную опору в душе, сознании, совести человека, осуждая при этом, подобно Ж.-Ж. Руссо, общественные институты. Дж.Конрад, по мнению Дж.Х. Миллера, лучше других изобразил “маскарад империализма”, спасение от которого его герои ищут в самых отдаленных уголках земного шара. Вслед за Дж.Конрадом “тайную душу времени”, стремление возродить бога в сознании Запада выразили У.Йейтс, Т.Элиот и ряд других литераторов. Они, хотя и по-разному относились к романтизму, стали возрождать его идею об “имманент- ном присутствии объединяющего бога”, “загнанного” сначала на небеса, а затем и просто “убитого” ни- гилистической философией и сайентизмом. Дж.Х. Миллера интересует не столько “индивидуальное” сознание автора или читателя, сколько умо- настроения целых эпох. Этим он близок к герменевтическим критикам, стремящимся в каждом конкрет- ном произведении выявить следы влияния общего умонастроения эпохи. Впрочем, в некоторых своих ра- ботах американский феноменолог много внимания уделяет и “индивидуальному” сознанию автора. Фор- мулируя основные задачи исследования о Диккенсе, Дж.Х. Миллер пишет, что он будет стремиться “проследить специфические черты диккенсовского воображения во всей совокупности его работ, устано- вить, что является в них оригинальным и константным…”[8,с.VIII]. Фактически речь идет о “сознании” самого Ч.Диккенса, о его наиболее существенных чертах, которые и должны были проступить во всех его произведениях. Кратко рассмотренные особенности наиболее известных работ Дж.Х. Миллера помогают понять ос- новы исследовательской методологии всей Женевской школы, хотя при этом следует иметь в виду, что каждый литературовед-феноменолог акцентировал внимание на тех аспектах литературы, которые каза- лись ему особенно важными и существенными. Так, Дж.Х. Миллер основное внимание уделял “идее бо- га”, ее проявлениям в сознании и литературе Запада, а также пытался выявить наиболее общие черты творчества писателя, его “индивидуального сознания”. В заключение необходимо отметить, что женевских литературоведов именуют не только “феномено- логическими” критиками или “критиками сознания”. Для обозначения этой школы часто употребляются такие названия, как “тематическая”, “онтологическая” и “генетическая” критика. Последнее определение связано с тем, что женевские феноменологи большое внимание уделяют моменту создания произведения, его генезису. “Настройка” сознания критика на “сознание” автора должна быть нацелена именно на мо- мент, когда произведение еще только зарождается в воображении автора. Что касается понятия “тематиче- ская критика”, то этот термин порожден стремлением женевцев определить повторяющиеся, “констант- ные” темы в творчестве того или другого автора. Обращает на себя внимание то, что все эти названия больше ориентированы на “человеческий фактор”, на человека, а не на какую-нибудь научную дисципли- ну, как это имеет место в случае с названиями “структурализм” или “семиотика”. Источники и литература 1. Grass W. Introduction//European Literary Theory and Practice. – N.Y., 1973. 2. Lawall S. Critics of Consciousness: The Existential Structures of Literature. – Cambridge (Mass.), 1968. 3. Bachelard G. The Poetics of Space. – Boston, 1969. 4. Miller J.H. The Geneva School // Modern French Criticism: From Proust and Valery to Structuralism. – Chi- cago, London, 1972. 5. Frye N. Anatomy of Criticism. – N.Y., 1967. 6. Miller H.J. The Disappearance of God. – Cambridge (Mass.), 1963, 367p. 7. Miller H.J. Poets of Reality. – Cambridge (Mass.), 1965, 369p. 8. Miller H.J. Charles Dickens: The World of his novels. – Cambridge (Mass.), 1958, 346p.

Женевская школа “Критиков сознания”

Institution

Ähnliche Einträge