«Новые» археологические памятники средневековой Фуны
Памятники, о которых пойдёт речь, были обнаружены и изучены Горно-Крымской археологической экспедицией КФ ИА НАНУ под руководством В.Л. Мыца ещё в 1991 г., но до сих пор, несмотря на исключительную информативность полученного в результате раскопок материала, как не парадоксально, они полноценно не в...
Gespeichert in:
| Datum: | 2015 |
|---|---|
| 1. Verfasser: | |
| Format: | Artikel |
| Sprache: | Russian |
| Veröffentlicht: |
Інститут археології НАН України
2015
|
| Schriftenreihe: | Археологический альманах |
| Online Zugang: | https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/181832 |
| Tags: |
Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Zitieren: | «Новые» археологические памятники средневековой Фуны / В.П. Кирилко // Археологический альманах. — 2015. — № 33. — С. 318-365. — рос. |
Institution
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
nasplib_isofts_kiev_ua-123456789-181832 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
nasplib_isofts_kiev_ua-123456789-1818322025-02-09T14:02:53Z «Новые» археологические памятники средневековой Фуны «Нові» археологічні пам’ятки середньовічної Фуни The «New» Archeological Sites of Medieval Funa Кирилко, В.П. Памятники, о которых пойдёт речь, были обнаружены и изучены Горно-Крымской археологической экспедицией КФ ИА НАНУ под руководством В.Л. Мыца ещё в 1991 г., но до сих пор, несмотря на исключительную информативность полученного в результате раскопок материала, как не парадоксально, они полноценно не введены в научный оборот и практически неизвестны широкому кругу исследователей. Перша публікація результатів охоронних розкопок двох об’єктів, проведених КФ ІА НАНУ ще 1991 р. на території середньовічної Фуни. Повністю досліджена одна з будівель південної частини поселення, розташованого біля підніжжя г. Південна Демерджі, поруч з балкою Ай-Констант. Вона являла собою унікальний симбіоз напівземлянки і кам’яного дому-п’ятистінки. Знахідки, що утворюють закритий комплекс, датовані переважно ІХ–Х ст. Склад артефактів і археологічний контекст пам’ятки дають підстави вважати, що зведення, функціонування та загибель в пожежі дослідженої будови займало незначний хронологічний проміжок, який припадає на Х ст. На цьому етапі досліджень можна припустити, що будинок існував нетривалий час і згорів у межах кінця другої – третьої чвертей Х ст. Розкопками вивчені два ґрунтові склепи нової, південно-східної, ділянки некрополя Лучисте. Спорудження одного з них, багатошарового, віднесено до рубежу VIII–IX ст. Час здійснення останніх поховань дослідженого комплексу точному визначенню не піддається, але характерне для них положення тіла, орієнтованого головою на захід, і відсутність інвентарю свідчать про виниклі зміни в поховальному обряді, що, ймовірно, були пов’язані з християнізацією місцевого населення. The first publication of the two object guard excavations that were conducted by Crimean branch of Archaeological Institute NAS of Ukraine in 1991 on the territory of medieval Funa. The examination of one of the buildings in southern part of the settlement, that lays by the toe of south Demergi mountain is completed. It is the unique symbiosis of semi-dugout and stone house with 5 walls. The findings of this closed complex date back mostly to 9th-10th centuries. According to the artifacts found and archaeological context of the site the foundation, existence and destruction in fire of this building occupied a short period of time in 10th century. At current point of examination we can more or less presume that the building did not exist for a long period of time and was burnt down during late 2-3 quarters of 10th century. During the excavations the two vaults of new south-east sector of Luchistoye necropol were examined. The foundation of the multilayered one dates back to 8th-9th centuries. The time of last burials of the complex under study cannot be defined precisely but the typical latitudinal body position with western head orientation and the lack of inventory mark the changes in burial ceremony that must be corresponding to Christianization of the local population. 2015 Article «Новые» археологические памятники средневековой Фуны / В.П. Кирилко // Археологический альманах. — 2015. — № 33. — С. 318-365. — рос. 2306-6164 https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/181832 ru Археологический альманах application/pdf Інститут археології НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| description |
Памятники, о которых пойдёт речь, были обнаружены и изучены Горно-Крымской археологической экспедицией КФ ИА НАНУ под руководством В.Л. Мыца ещё в 1991 г., но до сих пор, несмотря на исключительную информативность полученного в результате раскопок материала, как не парадоксально, они полноценно не введены в научный оборот и практически неизвестны широкому кругу исследователей. |
| format |
Article |
| author |
Кирилко, В.П. |
| spellingShingle |
Кирилко, В.П. «Новые» археологические памятники средневековой Фуны Археологический альманах |
| author_facet |
Кирилко, В.П. |
| author_sort |
Кирилко, В.П. |
| title |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны |
| title_short |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны |
| title_full |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны |
| title_fullStr |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны |
| title_full_unstemmed |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны |
| title_sort |
«новые» археологические памятники средневековой фуны |
| publisher |
Інститут археології НАН України |
| publishDate |
2015 |
| url |
https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/181832 |
| citation_txt |
«Новые» археологические памятники средневековой Фуны / В.П. Кирилко // Археологический альманах. — 2015. — № 33. — С. 318-365. — рос. |
| series |
Археологический альманах |
| work_keys_str_mv |
AT kirilkovp novyearheologičeskiepamâtnikisrednevekovojfuny AT kirilkovp novíarheologíčnípamâtkiserednʹovíčnoífuni AT kirilkovp thenewarcheologicalsitesofmedievalfuna |
| first_indexed |
2025-11-26T14:48:16Z |
| last_indexed |
2025-11-26T14:48:16Z |
| _version_ |
1849864748012666880 |
| fulltext |
318 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
В.П. Кирилко
«НОВЫЕ» АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ
СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФУНЫ
Появление кавычек в названии не случайно, ибо
памятники, о которых пойдёт речь, были обнаружены
и изучены Горно-Крымской археологической экспеди-
цией КФ ИА НАНУ под руководством В.Л. Мыца ещё
в 1991 г. (Мыц, Кирилко 1992), но до сих пор, несмотря
на исключительную информативность полученного в
результате раскопок материала, как не парадоксально,
они полноценно не введены в научный оборот и прак-
тически неизвестны широкому кругу исследователей.
Общие сведения о главных находках – уникальном
строении конца IX – начала X вв., закрытом комплексе
первой половины Х в. и склепах VIII–X вв. на юго-вос-
точном склоне некрополя, опубликованные вскоре по-
сле завершения работ полевого сезона (Кирилко, Мыц
1993: 42; Мыц 1993: 76), по сути, остались незамечен-
ными. Сложившуюся ситуацию не смогло изменить и
размещение в свободном доступе ситуационного плана
Фуны с точным обозначением археологических объек-
тов, обнаруженных во время охранных раскопок 1991 г.
(Кирилко 2005: рис. 3). Как следствие, при нынешнем
зонировании данного могильника, территориально
соотнесённого с селом Лучистое Алуштинского гор-
совета, по-прежнему продолжают сохраняться старые
границы комплекса (Айбабин, Хайрединова 2008: 12-
13, рис. 2). Новые участки некрополя не учтены даже
самим куратором исследований при составлении схе-
мы расположения памятников у г. Южная Демерджи
(Мыц 2009: рис. 34). Почти не задействован в научном
процессе вещевой материал. Ссылки на него единичны
и в большинстве своём имеют избирательный характер.
Так, бегло упомянуты, да и то в качестве аналогии, два
раритетных артефакта – миниатюрный виноградар-
ский нож (Майко 2004а: 228, рис. 130: 3) и необычной
формы кувшинчик (Кирилко 2011: 53-54, рис. 16: 4), оба
сопровождаются рисунками, однако графическое изо-
бражение первого из них предельно упрощено и суще-
ственно искажает представление о предмете. Идентич-
ные недостатки демонстрирует также изданная тем же
автором небрежная репродукция обмерного чертежа
двух рельефных знаков на керамидах, причём без ука-
зания источника и с довольно путаным комментарием
(Майко 2004а: 211, рис. 118: 1, 2). В настоящий момент
более или менее репрезентативной является, пожалуй,
лишь публикация сразу трёх сосудов комплекса, пред-
принятая в своё время научным коллективом во главе с
Е.А. Паршиной при изучении гончарных центров Тав-
рики VIII–X вв. (Паршина, Тесленко, Зеленко 2001: 61,
рис. 20). Закономерным продолжением этого начина-
ния, равно как своеобразной данью уважения к заслу-
гам юбиляра, посвятившей археологическим исследо-
ваниям материальной культуры средневекового Крыма
многие годы своей жизни, может и должно стать пол-
ное введение в научный оборот всех остальных нахо-
док, полученных в ходе охранных раскопок 1991 г. на
территории Фуны (Полевой дневник 1991).
Селение, предварительно датированное IX–X вв.,
располагается на относительно пологом склоне
юго-западного подножия г. Южная Демерджи в 1,35
км к востоку от укрепления XV в. (рис. 1; 2: е). С запа-
да и юго-запада его территория ограничена крутыми
склонами водораздела, с юга – балкой Ай-Констант.
Площадь составляет около 3,5 га. Значительная часть
памятника была уничтожена при закладке персиково-
го сада. Плантажной вспашкой на поверхность подня-
ты многочисленные, отмечаемые повсеместно, разроз-
ненные фрагменты керамических изделий IX–X вв. и
бутовый камень от сооружений. В 1990 г., во время
обновления грунтовой дороги в с. Лучистое, допол-
нительному разрушению подверглись кладки и куль-
турный слой, по меньшей мере, пяти домов селения,
располагавшихся на его южной окраине, у сада. При
этом остатки нескольких построек оказались посере-
дине проезжей части и пока не доступны для археоло-
гического изучения. Борт трассы обнажил руины трёх
зданий (рис. 3). Первое и второе (с севера) строения
находятся практически на одной линии, третье по от-
ношению к ним немного выступало вперёд, что ска-
залось на их сохранности – дорожными работами по-
следнее (№ 3) почти полностью было срезано (рис. 4:
3), а сооружение № 2 на 4/5 длины утратило кладку
главного фасада (рис. 4: 2).
Менее всего пострадало здание № 1, лишившись
только передней части южного угла (рис. 4: 1). Ширина
строения – 7,15 м. Его юго-западная стена уцелела на
высоту до 0,70 м. Она выполнена из мелкого и среднего
бута, уложенного относительно выдержанными ряда-
ми с применением местами конструкции, которая от-
далённо напоминает кладку «в ёлку», представленную
здесь в несколько рудиментарном виде. Серо-желтова-
тая материковая глина, заполнявшая пустоты между
камнями, возможно, на этом уровне использовалась в
качестве вяжущего для скрепления сооружения. Стро-
ение заглублено в склон, вплотную примыкает к бор-
там котлована.
В южном углу помещения in situ сохранились
остатки большого красноглиняного пифоса, вкопан-
ного в пол на глубину 0,35 м (рис. 4: 1). Сосуд гладко-
стенный с яйцевидным туловом и массивной ножкой
(диаметр основания – 0,14 м), имеет обычную для ке-
рамической тары IX – первой половины X вв. форму
В.П. Кирилко.
.
«НОВЫЕ» АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ
ФУНЫ
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 319
(Якобсон 1979: 36, 78, рис. 17, 45, 46; Паршина 1974:
58). С данной постройкой связаны ещё две находки,
которые были совершены вблизи стены, в современ-
ном слое разрушения.
Одна представляет собой миниатюрный красно-
глиняный одноручный кувшин с условно яйцевидным
туловом, прямыми стенками и узким, расширяющим-
ся в верхней части, высоким горлом (рис. 19: 10). Дно
плоское, со следами подрезки закраин ножом. Плечи
округлые, украшены пятью горизонтальными полоса-
ми белого ангоба. Керамическое тесто содержит мел-
кую крошку известняка. Размеры сосуда: Н – около
13,0 см, Dт – 8,7 см, Dг – 3,2 см, Dдн – 5,4 см1. Прак-
тически полной аналогией ему является такой же,
но только совершенно целый, кувшинчик «со свет-
ло-красным черепком» высотой 12,9 см, найденный
на плато Кыз-Кермен. По мнению А.Л. Якобсона, он
очень близок к кувшинам из погребений VIII–IX вв.
в базилике на холме Тепсень2, следовательно, может
быть датирован тем же временем (Якобсон 1970: 43,
рис. 10: 1; 1979, рис. 33: 6). Поскольку завершение
фунского сосуда утрачено, а кыз-керменская находка
в публикации изображена с круглым устьем, обозна-
ченная параллель представляется немного относи-
тельной, ибо те имеют чётко выраженный слив и при-
надлежат к ойнохоям.
Второй артефакт из строения № 1 был найден
несколько лет спустя, при очередном разрушении
культурного слоя здания, теперь кладоискателями,
и попал к исследователям в переотложенном состоя-
нии (Мыц, Кирилко 1995: 34, рис. 48). Находка пред-
ставляет собой лепной коричневоглиняный горшок,
стенки и горло которого дорабатывались на гончар-
ном круге (рис. 5). Дно плоское, широкое. Тулово –
бочковидное, приземистое. Верхняя часть устья
отогнута наружу, венчик прямой с незначительным
округлением края. Черепок на изломе темно-корич-
невого цвета, внутренняя и внешняя поверхности
горшка сильно закопчены. Тесто содержит значи-
тельное количество мелкого песка, известняковой
крошки, дресвы, кристаллы пирита. Размеры сосу-
да: Н – 20,7 см, Dдн – 14,6 см, Dт – 19,6 см, Dг –
13,5 см, Dв – 15,3 см.
Строение № 3 разрушено практически полностью.
Представление о нём позволяют получить лишь невы-
разительные остатки бутовой кладки тыльной стены,
уцелевшей на высоту 0,50 м (рис. 3; 4: 3). Она заглуб-
лена в поверхность склона на 0,70 м. Ширина здания –
5,35 м. Судя по чётко выраженной подрубке материка в
центральной части северо-восточного борта котлована,
здание сзади могло иметь ещё одно помещение.
1 Здесь и далее применены следующие условные обозначения:
Н – высота, Dдн – диаметр дна, Dт – диаметр тулова, Нг – вы-
сота горла, Dг – диаметр горла, Dв – диаметр венчика, Dпер –
диаметр перехвата, Dотв – диаметр отверстия, Нгол – высота
головки, Dгол – диаметр головки.
2 Автором новейшего монографического исследования памят-
ника тепсеньские кувшины определены как ойнохои местного
производства и отнесены к типу I столовой керамики, без уточ-
нения даты (Майко 2004a: 149, 187-188, рис. 105: 1, 4, 6).
В современном слое разрушения, соотносимым
с данной постройкой, найден миниатюрный розово-
глиняный одноручный кувшинчик с грушевидным
туловом и узким, сильно расширяющимся кверху, вы-
соким горлом со сливом (рис. 19: 1). Дно ровное, мас-
сивное. Ручка в сечении плоская с заостренными посе-
редине боками, у венчика имеет пальцевое вдавление
глубиной 0,2 см. Кувшинчик изготовлен из теста, ха-
рактерного для амфор причерноморского типа. Разме-
ры сосуда: Н – 10,2 см, Dв – 5,6 см, Dг – 2,7 см, Dт – 6,5
см, Dдн – 4,0 см. Сечение ручки – 0,7×1,8 см.
Здесь же найден оселок из мелкоструктурного пес-
чаника. Он представляет собой прямоугольный брусок
с сильно искривлённой одной боковой гранью, дефор-
мированной в результате длительного использования.
Размеры предмета: длина – 9,0 см, ширина – 0,9-2,0 см,
толщина – 1,2-1,5 см (Полевая опись 1991: № 32).
Практически полностью удалось исследовать стро-
ение № 2 (рис. 6-10). Возведению здания предшествова-
ли значительные по объёму земляные работы. Сначала
точно по контуру будущего сооружения, с учётом де-
талей интерьера, в материковом делювии склона был
вырыт котлован с относительно отвесными бортами
и ровным дном, куда затем, собственно, и было поме-
щено само строение, полностью сложенное из камня.
Глубина выемки – до 2,25 м. Уклон дневной поверхно-
сти – около 17º. Здание в плане трапециевидное – умень-
шается спереди за счёт скоса юго-восточной стороны,
его северо-западная часть прямоугольная. Размеры по-
стройки: ширина – 6,50-8,50 м, длина – приблизитель-
но 8 м. Толщина внешних стен – около 0,70 м.
Внутреннее пространство постройки разделено ка-
питальной каменной перегородкой на два помещения,
образующих продольную анфиладу. Между собой они
соединялись прямоугольным в плане проёмом. Пло-
щадь первого помещения (пом. А) равна – 12,18 кв. м
(ширина – 5,40-6,20 м, длина – 2,10 м), второго (пом. Б) –
соответственно, 24,39 кв. м (6,35-7,20 и 3,60 м). Толщи-
на внутренней стены – 0,55-0,60 м. Ширина прохода –
1,35 м.
Северо-западную часть дальнего помещения за-
нимала массивная лежанка с двумя относительно го-
ризонтальными площадками на разных уровнях. Она
представляет собой прямоугольный в плане выступ
материка в углу котлована, предусмотренный изна-
чально и оставленный при выполнении земляных ра-
бот. С торца к нему вплотную примыкает перегородка,
спереди сооружение на всю высоту было облицовано
крупным и средним бутовым камнем. Сзади и со вто-
рого бока целик огражден внешними стенами здания,
использующими его поверхность в качестве основания.
Ширина выступа – 3,60 м, его длина – 1,10-1,20 м. Вы-
сота нижней и верхней площадок лежанки от уровня
пола – 1,10-1,15 и 1,65 м. Их размеры – соответственно,
2,35×1,10(1,15) и 1,25(1,30)×1,15(1,20) м. Расстояние меж-
ду ними – 0,36-0,40 м. Толщина облицовки – 0,40 м.
Кладки внешних и внутренних стен постройки впу-
щены в основание на глубину 0,10-0,25 м, образуя сво-
его рода фундамент. К бортам котлована они примыка-
320 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
ют практически вплотную, возникшие местами зазоры
заполнены переотложенным материковым грунтом се-
ро-охристого цвета. Здание сложено из бута разной ве-
личины, причём в нижней его части массово использо-
ваны достаточно крупные скальные обломки, размеры
лицевой поверхности двух из которых, самых больших,
составляют 0,95×1,20 и 0,90×1,05 м. Строительный мате-
риал весь исключительно местного происхождения, при-
менён в естественном виде, дополнительной обработке
не подвергался. Камни в кладке тщательно выставлены и
хорошо подобраны по форме. Стены трёхслойные двух-
лицевые. Они возведены с соблюдением порядовки и
применением местами кладки «в ёлку», представленную
здесь в несколько рудиментарном виде. Серо-желтоватая
материковая глина, заполнявшая пустоты между камня-
ми, возможно, использовалась для скрепления сооруже-
ния и уплотнения отдельных участков конструкции. Все
кладки на углах перевязаны, а сами они по периметру до-
полнительно были усилены деревянными поясами, рас-
положенными заподлицо с поверхностью стен. Нижняя
обвязка находится на высоте 0,70-1,10 м от уровня пола,
причём её верх расположен в одной плоскости с основной
площадкой лежанки. Судя по сохранившимся остаткам
(рис. 7: 2, 4; 8: 1, 2), прокладки представляли собой ко-
роткие отрезки немного кривоватых стволов и толстых
веток деревьев, вероятнее всего, отёсанных под брус, ко-
торые на торцах между собой не стыковались и не соеди-
нялись, более того, местами располагались с интервалом
0,15-0,18 м. Их размеры поддаются достоверному опреде-
лению. Конструкция нижней обвязки тыльной части зда-
ния состояла из трёх отдельных элементов разной длины
(1,10-1,40 м, 2,35 м, 1,85 м) и полностью ту охватывала, а
боковой, с юго-восточной стороны, – лишь одного (про-
тяжённостью 2,10 м), которым был усилен только смеж-
ный участок кладки, составлявший чуть более половины
всего сооружения. Сечение поясов: несущих стен – 8,0-
9,0×15,0 см, перегородки – 4,5×6,0 см.
Поскольку передняя часть постройки практически
полностью утрачена, достоверных данных о точном
расположении входа нет. В двух местах помещения
А, у самой стены, наблюдается локальное понижение
уровня пола и характерное искривление его поверхно-
сти (рис. 7: 5), появление которых могло быть вызвано
нахождением здесь в своё время основных проёмов –
дверного и оконного, продолжительная эксплуатация
которых способна обусловить возникновение подоб-
ных деформаций, связанных с истиранием и уплотне-
нием основания. Вход в здание, вероятнее всего, был
расположен на одной оси с проходом между помещени-
ями, о чём косвенно свидетельствует и найденная непо-
далёку, в слое пожара первого из них, лицевая пластина
накладного дверного замка (рис. 24: 2).
Пол внутри строения относительно ровный земля-
ной, представляет собой уплотненную и заглаженную
поверхность дна котлована. Во втором помещении, в
нескольких местах, под установку крупных амфор и
пифосов в материке сделано восемь круглых в плане
выемок (рис. 6; 8: 4; 9; 10). Шесть из них расположено
компактно, парами, вдоль поперечных стен. Ещё два
углубления находятся обособленно – в северо-запад-
ной части помещения и перед проходом, что могло
быть обусловлено особыми бытовыми потребностями.
Всё гнезда правильной формы со скруглёнными стен-
ками и дном. Их размеры: диаметр – 0,35-0,50 м, глуби-
на – 0,23-0,24 м.
Дальнее помещение имело две хозяйственные ямы.
Обе они прямоугольные в плане с относительно ров-
ными, немного западающими вовнутрь, стенками и
плоским дном, на углах скруглены. Одна из них (№ 1)
находится у тыльной стены и примыкает к той углом,
ориентирована меридионально. В непосредственной
близости от неё расположены гнёзда в полу для уста-
новки керамической тары. Размеры сооружения: шири-
на – 0,80 м, длина – 1,30 м, глубина – 0,87 м. Вторая
яма выкопана напротив прохода между помещениями,
на одной линии с краем проёма. От первой она отли-
чается меньшей величиной, продольной ориентацией
и наличием заплечиков под крышку. Её габариты –
0,60×0,83×0,82 м. Внутреннее пространство данного
сооружения, вероятнее всего, было перекрыто отдель-
ными деревянными плахами длиной 1,20 м и толщиной
около 0,05 м.
В полу второго помещения обнаружена ещё одна
выемка, которая имеет непосредственное отношение к
архитектонике здания (рис. 6; 7: 1; 8: 4). Она представ-
ляет собой круглое в сечении гнездо, с отвесными стен-
ками и небольшим сужением у плоского дна. Размеры
отверстия: диаметр – 0,27 м, глубина – 0,40 м. Углубле-
ние находится практически в центре здания на пересе-
чении основных осей строения, в створе прохода – на
расстоянии 0,80 м от проёма, и, видимо, служило для
установки деревянного столба, поддерживавшего кон-
струкцию крыши. Подобное размещение опоры дает
основание предполагать, что завершение здания было
двускатным с поперечно расположенным коньком.
Сама по себе постройка представляет собой уни-
кальный симбиоз каменного дома-пятистенки и по-
луземлянки, являясь, по сути, довольно своеобразной
попыткой приспособить классическую архитектурную
форму к горному рельефу. Точные аналогии зданию
неизвестны. Хотя подобные сооружения, в которых
предпринимается совмещение частично заглублённых
в землю помещений, дополненных кладкой, а также
использование материковых целиков в качестве мас-
сивных лежанок выявлены раскопками на более ран-
них памятниках Юго-Восточного Крыма, датируемых
второй половиной VII – первой половиной VIII вв.
(Баранов 1990: 41-44, рис. 12: 4; 14) и, судя по несколь-
ким примерам из Щебетовки, Верхнего Салтова и До-
бруджи, существовали в IX–X вв. (Пономарев 2012:
194). Определённая параллель прослеживается при
сравнении плановых схем данной постройки и жилых
землянок с несколькими помещениями, известных под
названием «уземни къщи», которые получили массо-
вое распространение в позднесредневековой, времени
османского правления, Болгарии и, возможно, являют-
ся своеобразной реминисценцией давней строительной
традиции (Стамов 1989: 15, рис. 14).
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 321
Ценный материал, хронологически соотносимый с
возведением здания, получен при изучении двух участ-
ков засыпи пустот котлована у тыльной стены. Здесь,
на глубине 1,50 м от уровня современной дневной по-
верхности, найдены три, почти целые, амфоры: две из
них – крымского происхождения, одна – привозная.
Наиболее выразительной находкой является сосуд,
собранный практически полностью из 16 фрагментов,
один из которых – верхняя часть изделия, был обна-
ружен на расстоянии 3,60 м от основного скопления
обломков. Амфора красноглиняная причерноморско-
го типа с округлым дном и цилиндрическим горлом
(рис. 18: 5). Корпус вытянут, в нижней части имеет
слабовыраженный перехват. Стенки сосуда немного
западают. Венчик отогнут наружу, край скруглен. Руч-
ки слегка петлевидные, в сечении полуовальные с про-
дольным желобком на почти ровной лицевой поверх-
ности. Тесто грубое с известковой крошкой, дресвой и
шамотом, черепок на изломе розово-коричневого цве-
та. Сама амфора имеет ярко выраженную дообжиговую
деформацию корпуса и разрывы стенок, что позволя-
ет трактовать изделие как производственный брак и
предполагать его изготовление в местных гончарных
мастерских. Размеры сосуда: Н – 42,2 см, Dт – 20,3 см,
Dпер – 15,0 см, Нг – 10,0 см, Dг – 6,0 см, Dв – 6,8-7,3 см.
Сечение ручки – 2,3×3,5 см.
Вторая находка представлена верхней частью со-
суда. Амфора красноглиняная и также принадлежит к
причерноморскому типу (рис. 17: 1). Корпус удлинён-
ной формы, с прямыми и гладкими стенками. Плечи
покатые. Горло высокое, биконическое. Венчик треу-
гольный, на краю скруглён. Ручки слегка уплощённые,
в сечении полуовальные с ребром на лицевой поверхно-
сти. Тесто содержит шамот и дресву, черепок на изломе
розово-коричневого цвета. Размеры сосуда: Dт – 28,0
см, Нг – 6,0-14,0 см, Dг – 7,0 см, Dв – 8,5 см. Сечение
ручки – 2,6×3,9 см.
Третьей находкой является крупный фрагмент
красноглиняной амфоры, вероятно, импортной (визан-
тийского круга) (рис. 16: 5). Корпус имеет небольшое
сужение в нижней части, дно округлое. Поверхность
сосуда желобчатая с профилем в виде набегающей вол-
ны. Тесто из хорошо отмученной глины, без примесей.
Dт – 22,0 см.
Заполнение внутреннего пространства строения
№ 2 состоит из трёх основных частей: полностью пере-
крывавшего кладки задернованного грунта, каменного
завала, появившегося при обрушении стен здания, и
слоя пожара, уничтожившего постройку. Максималь-
ная мощность культурных отложений составляла око-
ло 2 м, вниз по склону их толщина уменьшается до
0,6 м (рис. 7: 1; 8: 3).
Верхний слой образован относительно рыхлым
грунтом светло-серого цвета с коричневатым оттен-
ком натёчного и эолового происхождения, содержит
небольшое количество разномерного бута. Его тол-
щина – 0,50-1,05 м. Находки здесь многочисленны и
разнообразны. Они представлены, в основном, раз-
розненными фрагментами амфор причерноморского
типа (рис. 16: 2; 18: 1), красноглиняных гладкостенных
пифосов, лепных коричневоглиняных сосудов и чере-
пицы, отдельные из которых дополняют изделия из
расположенных ниже культурных напластований. Вы-
деляется находка обломка края стенки большого лепно-
го сосуда с отогнутым книзу фестончатым венчиком,
предположительно, сформированного из кила (рис. 20:
2), ближайшие месторождения которого известны на
территории Крыма и Тамани. В качестве отощителя
применена мелкодроблёная ракушка. Черепок на изло-
ме серо-коричневый с мылящейся поверхностью. Dв –
37,0 см. Пример использования жирной киловой глины
для изготовления бытовой керамики даёт гончарный
горшок пепельно-серого цвета с линейным рифлёным
орнаментом из Тау-Кыпчака, исследователь которого
сообщает о значительных запасах сырья в районе Су-
дака, но, тем не менее, считает, что подобные сосуды,
вероятно, завезены в Крым из Приазовья (Баранов 1990:
90-91, 95-96, рис. 31: 3). Следует также отметить отно-
сительно большое количество отдельных фрагментов
стенок позднеантичных и раннесредневековых амфор
IV–VII вв., появление которых здесь позволяет предпо-
лагать, что выше по склону могло находиться синхрон-
ное им поселение. В целом же, находки из верхнего
слоя заполнения внутреннего пространства строения
№ 2 достаточно однородны и датируются IX–X вв.
Ниже располагалось мощное скопление бута раз-
ной величины, образовавшееся, судя по всему (в пер-
вую очередь, цельности и однородности структуры),
практически одновременно при обрушении кладок зда-
ния. Его толщина составляла 0,35-1,30 м, уменьшаясь
к югу и юго-западу. Пустоты между отдельными кам-
нями были заполнены грунтом только в верхней части
слоя и тем самым свидетельствуют о том, что раствор
в конструкции стен не применялся. Находки многочис-
ленны, наряду с большим количеством разрозненных
фрагментов амфор, пифосов, лепных сосудов и чере-
пицы они представлены почти целыми керамическими
изделиями.
Одним из таких артефактов является верхняя
часть красноглиняной амфоры причерноморского
типа (рис. 17: 2). Корпус сосуда яйцевидный, сопряже-
ние плеч с туловом плавное. Горло высокое сужается
кверху, край устья отогнут наружу и немного скруглён.
Ребристый выступ на лицевой стороне ручек с боков
окаймлен желобками, заостренными по внешнему об-
воду. Поверхность стенок гладкая с редкими единич-
ными прямоугольными бороздками, покрыта разбе-
ленным охристым ангобом. Тесто содержит большое
количество мелкой крошки известняка. Черепок на
изломе плотный светлого охристо-коричневого цвета.
В месте крепления к корпусу низ ручки раздвоен но-
жом, корень заглажен заподлицо с поверхностью плеч.
Размеры сосуда: Dт – 27,0 см, Нг – 12,5 см, Dг – 7,0-11,0
см, Dв – 9,5 см. Сечение ручки – 2,6×3,7 см.
Достаточно необычным внешним видом выделя-
ется крупный фрагмент ещё одной, найденной здесь,
красноглиняной амфоры причерноморского типа, часть
обломков которой происходит из слоя пожара в помеще-
322 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
нии Б (рис. 16: 7). Горло высокое усечённо-конической
формы, край устья отогнут наружу и немного скруглён.
Поверхность сосуда гладкая, плечи украшены замкну-
тым по обводу врезным зигзагом. Ручки массивные,
почти кольцевидные. На стыке с корпусом место их кре-
пления дополнительно усилено снизу крупными при-
зматическими налепами. Размеры сосуда: Нг – 13,0 см,
Dг – 8,8-12,0 см, Dв – 10,3 см. Сечение ручки – 3,0×5,0 см.
Высота орнамента – 1,7 см, шаг зигзага – 1,0-1,3 см. От-
носительно близкую аналогию способу крепления ру-
чек, использованному в данной амфоре, демонстрирует
пример комплекта парадной посуды из Плиски в Болга-
рии, где подобные налепы также являются характерной,
но исключительно декоративной, особенностью керами-
ческих изделий (Grigorov, Dimitrov 2013: fig. 1, 2). Тожде-
ственную форму нижнего конца имеют ручки кувшина,
найденного в раннесредневековом болгарском могиль-
нике на территории современной Румынии, вблизи Ка-
лараша (Йотов 2011: 48, рис. 3).
Среди других фрагментов амфор причерномор-
ского типа, обнаруженных в слое разрушения здания,
безусловный интерес вызывает крупный обломок верх-
ней части явно бракованного сосуда (рис. 18: 3). Горло
цилиндрическое с волнистой поверхностью, немного
расширяется книзу. Венчик в виде валика, изнутри обо-
значен желобком с острым краем. Черепок на изломе
яркого красно-коричневого цвета. Изделие деформиро-
вано. Размеры сосуда: Dг – 5,6 см, Dв – 6,4 см. Сечение
ручки – 2,0×3,1 см.
Представление о керамической таре, которая исполь-
зовалась обитателями селения, дополнительно позволяет
расширить несколько индивидуальных находок из слоя
каменного завала внутри строения. Наряду с обычны-
ми (классического облика) амфорами причерноморского
типа бытовали подобные сосуды с иначе профилирован-
ными ручками (рис. 18: 8, 9) и иным составом теста, кото-
рый на изломе имел желтовато-зелёный (рис. 18: 9) либо
бледно охристый цвет (рис. 18: 10). Раритетным является
фрагмент большого красноглиняного пифоса с оваль-
ными в сечении вертикальными ручками (рис. 11: 4).
После частичного повреждения сосуд был перелицован
и приспособлен для вторичного использования в новом
качестве. Примечательно то, что два обломка аналогич-
но обработанного шлифовкой края стенки подобного,
с гладкой поверхностью и шамотом в тесте, а, судя по
технологическим особенностям, возможно, даже одного
и того же изделия найдены также в слое пожара помеще-
ния Б (рис. 11: 2). Сечение ручки – 3,1×5,4 см.
К числу единичных находок принадлежит и верх-
няя часть красноглиняного высокогорлого кувшина
Х в. (рис. 19: 5). Ручка плоская с округлыми боками и
декоративной насечкой на лицевой стороне. Черепок на
изломе красно-коричневого цвета. Dг – 7,2-9,8 см. Сече-
ние ручки – 1,4×5,3 см.
Столовая посуда представлена несколькими, пре-
имущественно маловыразительными, фрагментами
кувшинов (рис. 15: 4), среди которых достоверной
идентификации поддаются только обломки ойнохои
баклинского типа, украшенной характерным линей-
но-арочным орнаментом красного цвета (Полевая
опись 1991: №№ 212, 1129). Выделяется также находка
большого фрагмента верхней части красноглиняного
чернолощёного кувшина (рис. 19: 6). Сосуд яйцевид-
ный с плавным сопряжением горла, плеч и тулова.
Ручка дугообразная с уплощенной верхней стороной.
В сечении она округлая на боках, с продольным углу-
блением посередине снизу. Поверхность изделия глад-
кая чёрного цвета, декорирована посредством лощения
прямыми, расположенными параллельно, линиями:
на плечах – горизонтальными, на стенках и по ручке –
вертикальными. Структура черепка мелкозернистая,
цвет на изломе приглушенный красный. Размеры сосу-
да: Dт – 25,0 см, Dг – 8,6 см. Сечение ручки – 1,7×3,6 см.
В слое завала найдены рядом крупные фрагменты
обоих жерновов ручной мельницы (рис. 12). Они изго-
товлены из конгломерата, вероятнее всего, местными
мастерами. Качество изделия высокое. Лицевая сторона
верхней детали пары обработана мелкой околкой, тыль-
ная часть нижнего круга отесана широкими плоскостя-
ми. Рабочие поверхности жерновов тщательно выровне-
ны и отшлифованы, слегка скошены. Размеры верхнего
и нижнего камня: диаметр – 46,2 см и приблизительно 50
см, толщина – 6,8 и 10,5-13,0 см, просвет осевого отвер-
стия – 5,3-5,8 см. Диаметр приёмного гнезда – 9,5 см, его
глубина – 4,5 см. Габариты выемки под порхлицу: дли-
на – 14,7 см, ширина – 3,0 см, глубина – 2,5 см.
Некоторое представление об инструментах, ис-
пользовавшихся обитателями селения, позволяют по-
лучить три железных изделия, обнаруженные при раз-
борке слоя в помещении А.
Наиболее яркой находкой является обломок мас-
сивного наконечника трапециевидной (фигура рав-
нобедренная) формы, нижний, более широкий, торец
которого скруглён, резко скошен спереди и немного
притуплён (рис. 24: 1). Постоянную толщину изделие
сохраняет только посередине, где образует чётко вы-
раженное продольное ребро, равномерно утончается
по направлению к краю. Тыльная сторона слегка вы-
пуклая. Отличительной чертой предмета является
высокое качество металла, почти не подвергшегося
воздействию коррозии. Размеры наконечника: длина
фрагмента – 11,6 см, ширина – 3,8-5,8 см, толщина –
0,3-1,4 см. Предположительно, аналогичный инстру-
мент представлен, к сожалению, предельно условно и
без аннотации, на рисунке с изображением клада же-
лезных предметов из раскопок кузницы на поселении
Кордон-Оба, датируемой второй половиной IX–X вв.
(Баранов 1990: 50-53, 81, рис. 27: 9).
Коллекцию дополняют два почти одинаковых ножа
с черешковым креплением рукояти, которые между со-
бой немного отличаются величиной (один – более ши-
рокий и короткий, второй – уже и длиннее) и в разной
степени источенным лезвием (рис. 24: 6, 11). Форма и
сечение клинков треугольные, спинки прямые с незна-
чительным округлением конца. Черешок пластинча-
тый, плавно уменьшается к заостренному торцу. Длина
изделий: общая – соответственно, 11,4 и 9,5 см, клин-
ка – 7,5 и 7,9 см, черешка – 3,9 и 2,1 см. Ширина: клин-
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 323
ка – 1,9 и 1,4 см, черешка – 1,1 и 0,8 см. Толщина ножей
одинаковая – до 0,3 см.
В завершение обзора находок из каменного завала
внутри здания, в большинстве своём датируемых в пре-
делах второй половины IX–Х вв., необходимо отметить,
что, как и в перекрывавшем скопление бута натёчном
грунте, здесь также представлены единичные фрагмен-
ты позднеантичной и раннесредневековой керамики –
амфор IV–V и VI–VII вв., а, следовательно, предпола-
гаемое расположение выше по склону синхронного им
поселения вполне вероятно.
Непосредственно под обрушившимися кладками
стен внутри строения повсеместно выявлен мощный
слой пожара, залегавший на полу обоих помещений
и поверх лежанки (рис. 4: 2; 7: 1; 8: 3). Он образован
прокалённым глинистым грунтом, золой, угольками,
отдельными не полностью сгоревшими деревянными
конструкциями, небольшим количеством бутового
камня и насыщен обломками гончарных изделий. Его
толщина – 0,05-0,25 м.
Керамический завал слоя пожара был распределен
неравномерно: наиболее мощным он оказался в цен-
тральной части здания, а на отдельных участках у севе-
ро-восточной стены дальнего помещения и, особенно,
в ближнем помещении, где отмечается повышенная на-
сыщенность продуктами горения, почти отсутствует.
Основную часть находок составляют многочислен-
ные фрагменты плоской и желобчатой красноглиняной
черепицы, причём, судя по её достаточно компактному
расположению в слое и лакунам, а также количеству,
несоразмерному с площадью кровли, видимо, после по-
жара уцелевшие изделия были перемещены за пределы
здания для дальнейшего использования.
Все керамиды принадлежат к одному виду и разли-
чаются между собой, главным образом, размерами, се-
чением отдельных деталей, наличием или отсутствием
водосливных валиков и ремесленных знаков (рис. 13: 2,
3, 5, 6, 9). Они представлены тремя основными типами.
Тип 1. Вариант А (рис. 13: 3). Изделие правильной
прямоугольной формы, спереди сужается посредством
двух симметрично расположенных относительно про-
дольной оси одинаковых коленчатых уступов. Боковые
бортики в сечении трапециевидные, скошены вов-
нутрь. Поле черепицы относительно ровное массивное,
сзади его периметр ограничен низким прямоугольным
выступом3. На расстоянии 8,0 см от последнего начи-
наются водосливные валики с полукруглым профилем.
В верхней части они дугообразные, а в нижней, при-
близительно от середины, – прямые и параллельны
между собой. Сопряжение контура плавное. Непосред-
3 Примечательно, что подобные бортики, предотвращавшие
затекание воды на стыках, практически неизвестны либо име-
ют вид изящных валиков на античных соленах (Керамическое
производство 1966: табл. 28, 31, 32, 35, 36, 40-42) и отсутствуют
на многих раннесредневековых изделиях (Якобсон 1979: 26-27,
рис. 14; Романчук 1976: 156, рис. 1), что могло быть обусловлено
технологическими и конструктивными причинами – ухудше-
нием со временем качества продукции, не обеспечивавшей не-
обходимой плотности соединения отдельных деталей кровли,
равно как, разным уклоном крыш.
ственно у тыльного бортика расположен треугольный
в сечении рельефный знак – однострочная надпись на
греческом языке ΘΕΟΔΟΡΑΚΗΟ в обратном (зеркаль-
ном) отображении (рис. 14: 1). Тесто содержит шамот
и дресву. Черепок плотный, немного деформирован,
возможно, под воздействием пожара. Размеры изделия:
ширина – 28,0-33,5 см, длина – 43,0 см, высота – 3,9 см,
протяжённость суженной части – 6,0 см. Толщина
поля – 2,0 см. Ширина боковых бортиков – 2,0-3,0 см,
их высота – 1,7 см. Сечение: тыльного выступа – 0,7×1,6
см, водосливных валиков – 0,5×0,9 см. Размеры ремес-
ленного знака – 6,0×25,5 см. Высота рельефа надписи –
до 0,5 см, ширина её отдельных линий – до 0,6 см.
При изучении культурного слоя строения выявле-
но шесть археологически целых и, по меньшей мере,
24 фрагментированных экземпляра таких керамид
(Полевая опись 1991: №№ 277-280, 1173-1179). Изде-
лия поддаются достоверной идентификации благо-
даря уникальному ремесленному знаку, что, в свою
очередь, позволяет определить ареал распространения
этой группы кровельной керамики. На самом большом
удалении от Фуны подобным образом маркированные
черепицы, причём в значительном количестве, «хотя и
с некоторыми изменениями» (надо полагать, в разных
вариантах), были обнаружены у хутора Семеняки близ
станицы Сенной на Тамани (Гёрц 1898: 97-98). В Крыму
они неоднократно встречались на Тепсеньском городи-
ще в поселке Планерское (Барсамов 1932: 5, табл. IX:
1; Бабенчиков 1953: 112-113; 1958: 127; Майко 2004а:
211, рис. 118: 4; 119: 3)4, а также представлены единич-
ными экземплярами в Херсонесе (Якобсон 1950: 138-
139, табл. 14: № 241; 1979: 68, рис. 42: № 37), на Алу-
стоне – происходят из слоя разрушения города в Х в.5
4 К сожалению, сведения о подобных керамидах из раскопок
Тепсеня, которые В.В. Майко ввёл в научный оборот, неточны.
Неверно дан перевод имени – «Феодоракхо». Со ссылкой на
работы Н.С. Барсамова, В.П. Бабенчикова и А.Л. Якобсона им
сообщается не соответствующая действительности информа-
ция о том, что «подобные целые черепицы были неоднократно
опубликованы», тогда как, на самом деле, первый из них допол-
нил свое исследование очень условным литографическим изо-
бражением обломка верхней части изделия, а второй и третий
упомянутые авторы в качестве иллюстраций используют лишь
прорисовку рельефного знака. Фрагментарно керамида пред-
ставлена и на гравюре в брошюре К.К. Гёрца, которая осталась
В.В. Майко неизвестной, хотя этот учёный был единственным,
кто указал размеры артефакта: «Ширина: 7 5/8 вершков, длина:
5 ½ верш., толщина: ½ верш.» (Гёрц 1898: 97). Сомнительным
является вывод В.В. Майко о единой матрице, ибо все извест-
ные изображения ремесленных знаков между собой различа-
ются, следовательно, форм было несколько. В любом случае
даже публикуемые им метки свидетельствуют, по крайней
мере, о четырёх вариантах надписи. Оставляют желать лучше-
го и сами иллюстрации. Представленные на них знаки в боль-
шинстве своём не соотнесены с границами поля черепицы, а
на таблицах расположены слишком кучно (скомканы) и, отча-
сти, в перевёрнутом виде. Более того, при репродуцировании
моих обмерных чертежей с изображением фунских находок он
не только исказил их первоначальный вид, но поместил среди
рисунков тепсеньских клейм и меток, указав в качестве автора
В.П. Бабенчикова (Майко 2004а: рис. 118: 1, 2).
5 Данной информацией я обязан автору раскопок В.Л. Мыцу.
324 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
и перекрывавших его отложений (Сидоренко 1982: 10,
табл. 17: 1; 18: 1), в Партените (Кропоткин 1958: 215),
рядом с монастырским комплексом в бухте Панаир,
действовавшим в Х–XVI вв. (Адаксина 2002: 12, 25).
Несколько априорных попыток выяснить место и вре-
мя их изготовления предпринял А.Л. Якобсон. Беспа-
спортный артефакт из Херсонеса, который, судя по
иному написанию букв, является одной из версий зна-
ка, он первоначально, определяя terminus non post quem
IX–X вв., был склонен датировать IX в. и считал проис-
хождение керамиды местным (Якобсон 1950: 138-139).
Позднее, отказавшись от высказанного ранее мнения,
исследователь пришёл к окончательному выводу о том,
что данная черепица изготовлена «где-то в восточной
части Таврики», а сама она отнесена к керамической
продукции VIII–IX вв. (Якобсон 1959: 318-319, прим. 2;
1979: 68, 70).
Тип 1. Вариант Б (рис. 13: 2). Изделие представле-
но в единственном экземпляре и фрагментированном
виде. Форма, пропорции и профилировка деталей
основного варианта им сохранены. Основное его от-
личие состоит в небрежном, почти не поддающемся
чтению, выполнении ремесленного знака, края кото-
рого местами заступают тыльный бортик (рис. 14:
2). Размеры керамиды: реконструируемая ширина –
28,0-33,5 см, длина – 43,0 см, высота – 3,7-4,0 см, про-
тяжённость суженной части – 6,5 см. Толщина поля –
1,7-2,0 см. Ширина боковых бортиков – 2,2-3,0 см, их
высота – 2,0 см. Сечение: тыльного выступа – 0,7×1,8
см, водосливных валиков – 0,5×0,9 см. Размеры ре-
месленного знака – 6,4×25,5 см. Высота рельефа над-
писи – 0,3-0,5 см, ширина её отдельных линий – до
0,5 см.
Тип 2. Вариант А (рис. 13: 5). Изделие правильной
прямоугольной формы, спереди сужается посредством
двух симметрично расположенных относительно про-
дольной оси одинаковых коленчатых уступов. Боковые
бортики в сечении трапециевидные, скошены вов-
нутрь. Поле черепицы относительно ровное массивное,
сзади его периметр ограничен низким прямоугольным
выступом. Водосливные валики отсутствуют. В ниж-
ней половине поля, у самого центра черепицы, на про-
дольной оси находится округлый в сечении рельефный
знак – тамга в виде двузубой вилки с отогнутыми нару-
жу краями и раздвоенным противоположным концом
(рис. 14: 6). Тесто содержит шамот и дресву, черепок
плотный. Размеры изделия: ширина – 28,0-32,5 см, дли-
на – 44,5 см, высота – 4,0 см, протяжённость суженной
части – 5,5 см. Толщина поля – 1,8 см. Ширина боковых
бортиков – 2,0-3,0 см, их высота – 2,2 см. Сечение тыль-
ного выступа – 0,5×1,6 см. Размеры ремесленного зна-
ка – 11,3×9,5 см. Высота рельефа – около 0,2 см, ширина
линий – 0,4-0,5 см.
В слое представлен ещё один экземпляр анало-
гичной керамиды, который от предыдущего немного
отличается величиной самого изделия и ремесленного
знака. Габариты предмета: ширина – 26,0-30,5 см, дли-
на – 43,0 см, высота – 3,6 см. Размеры тамги – 10,5×10,0
см (Полевая опись 1991: № 1167).
Судя по довольно схематичному рисунку
Д.М. Стру кова, в своё время (в 1871 г.) подобным об-
разом маркированная черепица была найдена на месте
разобранной древней церкви в районе Алушты, близ
ялтинского шоссе (Миллер 1888: 133, 137, рис. 1-9),
которую позднее А.Л. Якобсон предположительно,
«хотя и без уверенности», отнёс к IX–X вв. (Якобсон
1979: 104, рис. 67: 1). Сама же тамга, но в упрощенном
либо несколько модифицированном виде, получи-
ла достаточно широкое распространение в пределах
Крыма при изготовлении керамических кровельных
материалов, причём она известна на целом ряде па-
мятников, датируемых обычно VIII–IX и IX–X вв.
(Якобсон 1979: рис. 41: 11, 12, 15-17; 62: 97-103; 63: 99-
101; 65: 105, 106, 145)6.
Тип 2. Вариант Б (рис. 13: 6). Изделие представле-
но тремя археологически целыми и, по меньшей мере,
девятью фрагментированными экземплярами, часть
которых, судя по характерным следам от многочис-
ленных трещин, были изготовлены в одной матрице
(Полевая опись 1991: №№ 272-276, 1169-1172). Их ос-
новное отличие от предыдущего варианта состоит в
пропорциях, размерах и форме ремесленного знака.
Поле керамиды более тонкое, за счёт чего увеличива-
ется высота боковых бортиков. Тамга немного асси-
метричная, выполнена небрежно с засечками (рис. 14:
5). Профиль рельефа треугольный, верх слегка скру-
глён. Размеры изделия: ширина – 26,4-31,0 см, дли-
на – 48,0 см, высота – 4,0 см, протяжённость суженной
части – 5,0 см. Толщина поля – 1,5 см. Ширина боко-
вых бортиков – 1,9-2,8 см, их высота – 2,5 см. Сечение
тыльного выступа – 0,5×1,1 см. Размеры ремесленного
знака – 9,3×10,5 см. Высота рельефа – до 0,3 см, шири-
на линий – 0,3-0,4 см.
Тип 3 (рис. 13: 9). Изделие правильной прямоуголь-
ной формы, спереди сужается посредством двух сим-
метрично расположенных относительно продольной
оси одинаковых коленчатых уступов. Боковые бортики
в сечении трапециевидные, скошены вовнутрь. Поле
черепицы относительно ровное массивное, сзади его
периметр ограничен низким прямоугольным высту-
пом переменной ширины. На расстоянии 17,0 см от по-
следнего начинаются водосливные валики. В верхней
и нижней части они почти прямолинейные с дуговид-
ным сопряжением контура на изгибе, по направлению
к переднему краю черепицы плавно между собой сбли-
жаются. Сечение рельефа треугольное со скруглён-
ным верхом. Тесто содержит шамот и дресву, черепок
плотный. Размеры изделия: ширина – 28,5-33,5 см, дли-
на – 44,0 см, высота – 4,4 см, протяжённость суженной
части – 5,0 см. Толщина поля – 1,9 см. Ширина боко-
вых бортиков – 2,5-3,0 см, их высота – 2,5 см. Сечение:
тыльного выступа – 0,6×1,4(1,8) см, водосливных вали-
ков – 0,5×0,7 см.
6 Примечательно, что аналогичная тамга, будучи родовым
знаком Рюриковичей, разносторонне представлена в матери-
альной культуре Древней Руси, но её связь с крымскими ана-
логиями исследованиями не установлена (Белецкий 1999: 316-
317).
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 325
При изучении культурного слоя строения выявлено
два археологически целых и несколько, не поддающих-
ся точному подсчёту, фрагментированных экземпляров
таких черепиц (Полевая опись 1991: №№ 1162-1166).
Наряду с керамидами в кровле здания для перекры-
тия продольных стыков и коньков использовались ка-
липтеры. Все они принадлежат к одному виду и разли-
чаются между собой лишь размерами и ремесленными
знаками (рис. 13: 1, 4, 7, 8). Желобчатая черепица пред-
ставлена двумя основными типами.
Тип 1. Вариант А (рис. 13: 7). Изделие почти прямо-
угольной в плане формы с незначительным сужением
сзади и относительно постоянной на всём протяжении
высотой. Профиль калиптера треугольный со скруглён-
ным верхом и местами неровными (слегка западающи-
ми либо выпуклыми) боками. Толщина предмета везде
одинаковая и только на одном участке, у тыльного тор-
ца, немного уменьшается посредством уступа. Водос-
ливные валики расположены на диагоналях поля, пе-
ресекаются в центре. Между ними, с боков, помещены
ремесленные знаки – по одному с каждой стороны. Они
представляют собой две различные тамги. Одна из них
имеет вид ориентированного вниз трезубца, края кото-
рого немного развёрнуты и отогнуты наружу, а ножка
завершается прямой перекладиной (рис. 14: 8). Вторая
марка п-образная с отогнутыми концами и может быть
отнесена к числу двузубцев упрощённой формы (рис. 14:
7). Ещё два, одинаковых, рельефных знака в виде гре-
ческой буквы «π» находятся на лицевой поверхности
угловых участков уступа (рис. 14: 9, 10). Водосливные
валики и ремесленные метки в сечении треугольные,
верх слегка скруглён. Тесто содержит дресву и шамот,
черепок плотный. Размеры изделия: ширина – 16,5-17,5
см, длина – 40,5 см, высота – 7,0-8,0 см, толщина – 1,7
см. Протяжённость уступа – 4,0-4,5 см, его высота – 0,5
см. Сечение рельефных деталей: ширина – 0,1-0,5 см,
высота – 0,2-0,3 см. Размеры знаков: первого – 5,5×6,6
см, второго – 5,0×10,8 см, третьего – 2,5×3,1 см, четвер-
того – 3,5×2,7 см.
При изучении культурного слоя строения выявле-
но три археологически целых и, по меньшей мере, 22 в
разной степени фрагментированных экземпляра таких
калиптеров (Полевая опись 1991: №№ 265, 1180-1190,
1194).
Достоверных данных о находках аналогичных из-
делий на других памятниках нет. Имеются лишь еди-
ничные примеры использования подобных ремеслен-
ных знаков для маркировки керамической черепицы,
да и то, как правило, без обозначения вида продукции –
керамид или калиптеров. О п-образной, идентичной
фунской, тамге из-под Алушты сообщает Д.М. Струков
(Миллер 1888: 133, 137, рис. 1-9), которую А.Л. Якобсон
предположительно, не без сомнения, отнёс к IX–X вв.
(Якобсон 1979: 104, рис. 67: 2). Сама же она, равно как, и
буквенный знак «π», но только оба в упрощенном либо
модифицированном виде, по отдельности получили до-
статочно широкое распространение в пределах Крыма
при изготовлении керамических кровельных матери-
алов, причём известны на целом ряде памятников, да-
тируемых обычно VIII–IX и IX–X вв. (Якобсон 1979:
рис. 36, 39: 1-6; 40: 2, 3, 12; 41: 57-64; 42: 23, 24; 58: 92-98,
312; 59: 72-82, 198; 63: 42, 45-51; 64: 8, 11, 15-16, 41-44, 59-
62; 65: 86-93, 128-129; 66: 155-158, 169; Паршина 1974: 85;
Белый 1993: 56, рис. 11).
Тип 1. Вариант Б (рис. 13: 8). Изделие представле-
но одним археологически целым и, по меньшей мере,
тремя фрагментированными экземплярами (Поле-
вая опись 1991: №№ 284, 1191-1193). От предыдуще-
го, основного, варианта они отличаются размерами,
значительной толщиной и наличием дополнительной
маркировки. Судя по закраинам, для их изготовле-
ния использовалась обычная матрица, которую за-
полнили бóльшим количеством керамической мас-
сы. Характерной чертой данного изделия является
граффити в виде косого креста, нанесенное острым
предметом по сырой глине (до обжига) между п-об-
разной тамгой и водосливным валиком, со стороны
тыльного края черепицы. Размеры калиптера: шири-
на – 18,5-19,0 см, длина – 43,5 см, высота – 7,3 см,
толщина – 2,5 см. Глубина матрицы – 1,3 см. Размеры
метки – 9,0×4,0 см.
Дополнительная маркировка изделия могла быть
обусловлена необходимостью выделить конкретную
партию продукции, которая, вероятнее всего, предна-
значалась специально для перекрытия конька. Подоб-
ное граффити имеется на одном из фрагментов же-
лобчатой черепицы IX–Х в., найденном на территории
средневековой крепости Алушты при раскопках золь-
ника османского времени (Мыц, Адаксина, Кирилко
1993: 14, 74, рис. 70: 1; Мыц 2002: рис. 22: 3).
Тип 2. Вариант А (рис. 13: 1). Изделие представлено
одним относительно целым и двумя фрагментирован-
ными экземплярами (Полевая опись 1991: №№ 1195,
1196). От предыдущего типа они отличаются внешним
видом, размерами, меньшей толщиной и маркировкой.
Профиль калиптера треугольный со скруглённым вер-
хом и слегка западающими в нижней части боками.
Водосливные валики расположены диагонально, на-
чинаются на расстоянии 2,3 см от тыльного уступа,
пересекаются в центре. Между ними, сбоку, помещен
ремесленный знак в виде немного скошенного трезуб-
ца (рис. 14: 3). Водосливные валики и тамга рельефные,
со слабо выраженным объёмом. Реконструируемые га-
бариты черепицы: ширина – 17,0 см, длина – 41,5 см,
высота – 7,2 см. Толщина поля – 1,3 см. Протяжённость
уступа – 3,5-4,0 см. Размеры знака – 9,0×4,9 см. Высота
рельефа – около 0,1 см.
Тип 2. Вариант Б (рис. 13: 4). Изделие представлено
одним фрагментом (Полевая опись 1991: №№ 1196). От
основного варианта данный экземпляр калиптера от-
личаются большей массивностью и противоположной
ориентацией тамги – трезубец обращён вниз. Толщина
поля – 1,7-2,0 см. Глубина матрицы – 1,1 см. Размеры
ремесленного знака – 6,4×3,9 см. Высота рельефа – око-
ло 0,1 см.
Аналогичная маркировка кровельной продукции
применена на нескольких фрагментированных и одной
целой керамидах, датированных VIII–X вв., из раско-
326 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
пок близкого по времени, а, в определённой мере, и
расположению двухапсидного храма в Семидворье
(Тесленко 2011: 38, 63, 45, 48, рис. 174, 200). Подобная
тамга была обнаружена также Д.М. Струковым под Ял-
той, в сел. Поликлиси (Миллер 1888: 136-138), которую
А.Л. Якобсон счёл возможным предположительно от-
нести к IX–X вв., не исключая и более ранней даты –
конец VIII в., на что, по его мнению, указывает сход-
ство других, сопутствующих ей, знаков с находками из
именно тогда, согласно выводам Н.И. Репникова, воз-
ведённой Партенитской базилики (Якобсон 1979: 104,
рис. 67: А). Новыми археологическими исследованиями
установлено, что данный, якобы построенный Иоан-
ном Готским, храм, на самом деле, появился в IX–X вв.
(Адаксина, Кирилко, Мыц 1999: 23), а значит, допуска-
емое А.Л. Якобсоном расширение хронологических ра-
мок нецелесообразно.
Весомую часть массового керамического материала
в слое пожара составляли многочисленные фрагменты,
по меньшей мере, трёх красноглиняных гладкостенных
пифосов с туловом яйцевидной формы, широкой нож-
кой и треугольным в сечении массивным венчиком.
Компактно располагавшиеся остатки двух из них вы-
явлены в юго-восточной половине второго помещения,
у стен которого они, видимо, были установлены. Круп-
ные обломки стенок ещё одного такого сосуда найдены
на нижней площадке лежанки (Полевые чертежи 1991:
л. 12). Приблизительно определены только отдельные
размеры изделий: Dв – около 27, 38 и 40 см. Dдн – 17-
20 см. Керамическая тара из слоя пожара представлена
также двумя разрозненными фрагментами верхней ча-
сти красноглиняного пифоса с треугольным в сечении
венчиком (диаметр – в пределах 28-34 см) и рыхлым
шамотистым черепком, внутренняя поверхность ко-
торого покрыта смолянистым веществом, под высоко-
температурным воздействием образовавшим плотную
блестящую корку чёрного цвета (Полевая опись 1991:
№№ 225, 1137). Выделяется и единичная находка края
большого красноглиняного сосуда, верх которого ров-
но срезан ниткой. Dв – 31,0 см. Толщина стенки – 1,1-1,2
см (рис. 11: 1). В определённой мере с ним сопоставим
плоскодонный пифос с двумя горизонтальными пет-
леобразными ручками из закрытого комплекса второй
половины VII в., полученного при раскопках хозяй-
ственной ямы № 6 на поселении Тау-Кипчак (Баранов
1990: 31, 33, рис. 10: 6).
Многочисленную группу тарных сосудов из слоя
пожара образуют красноглиняные амфоры причерно-
морского типа, представленные археологически целы-
ми и фрагментированными изделиями. Одна из них
сохранилась почти полностью, причём её утраченные
части поддаются достоверной реконструкции (рис. 15:
3). Корпус яйцевидной формы с плавно сопряженными
между собой горлом, плечами и туловом. Дно округлое,
на стыке со стенками выделено ребром. Горло цилин-
дрическое, немного расширяется кверху. Венчик в виде
валика. Профиль ручек стандартный: снизу – оваль-
ный, лицевой стороны – с чётко выраженным и немно-
го скруглённым ребром посередине. Поверхность сосу-
да желобчатая. Размеры изделия: Н – 42,0 см. Dт – 21,2
см, Нг – 6,0 см, Dг – 5,5 см, Dв – 6,7 см. Dдн – 11,4 см.
Сечение ручки – 2,0×3,0 см.
Подобной амфоре могла принадлежать нижняя
часть сосуда, обнаруженная в соседнем, первом, поме-
щении, культурный слой которого немного повреждён
современными дорожными работами, очевидно, обу-
словившими утраты (рис. 15: 9). Стык её дна со стенка-
ми также выделен, хотя и менее выраженным, ребром.
Поверхность изделия ангобирована. Dдн – 14,6 см.
В определённой мере типологически соотносима
с ней и амфора, представленная верхней половиной
сосуда, которая происходит из слоя пожара того же
помещения (рис. 15: 1). Поверхность горла волни-
стая, стенок – желобчато-ребристая с немного лома-
ным абрисом тулова. Размеры изделия: Dт – 21,2 см,
Нг – 8,3 см, Dг – 6,7 см, Dв – 7,8 см. Сечение ручки –
2,3×3,1 см.
К ним примыкают ещё две находки, из дальнего
помещения – обломок горла и корпус, принадлежав-
шие разным амфорам. Первая из них отличается не-
брежно выполненным креплением ручки к сосуду и
менее выраженным, но чуть более отогнутым наружу
венчиком, а также относительно гладкой лицевой по-
верхностью (рис. 16: 6). Размеры изделия: Нг – 5,5 см,
Dг – 5,0 см, Dв – 6,6 см. Сечение ручки – 2,0×3,1 см.
Вторая амфора имеет слегка западающие в нижней
части стенки и чётко обозначенный стык с округлым
дном (рис. 18: 4). Поверхность тулова желобчатая,
плеч – волнистая. Размеры сосуда: Dт – 22,7 см, Dг –
6,3 см, Dдн – 14,9 см.
Большие амфоры причерноморского типа пред-
ставлены несколькими крупными фрагментами. От од-
ной из них сохранилась массивная ручка с краем горла
и обломком стенки (рис. 17: 4). Она имеет характерный
профиль, форма отличается упругими очертаниями.
Поверхность горла волнистая. Венчик трапециевид-
ный со скруглённым верхним краем, немного отогнут
наружу. Черепок на изломе рыхлый деструктирован-
ный, красновато-коричневого цвета. Размеры изделия:
Dг – 7,2 см, Нв – 2,1 см, Dв – 9,0 см. Сечение ручки –
3,6×4,6 см.
Примечательно, что подобную, очень непрочную и
соотносимую с предельно низким качеством (по сути,
технологическим браком) продукции, структуру имел
ещё один сосуд, который, судя по сколу ручки (сече-
ние – 2,2×3,2 см), был меньшей величины (Полевая
опись 1991: №№ 1114-1116).
Фрагменты нескольких других большемерных ам-
фор среди остальных выделяются характерным розо-
вым цветом черепка. Один из них представляет собой
верхнюю часть сосуда (рис. 16: 3). Горло усечённо-ко-
нической формы, его край немного утолщён и отогнут
наружу. Венчик высокий со скошенным верхом и скру-
глёнными внешними рёбрами, лицевая поверхность
профилирована желобком. Ручка, предположительно,
примыкала к горлу под прямым углом. Размеры изде-
лия: Dг – 8,0 см, Нв – 2,4 см, Dв – 10,9 см. Сечение руч-
ки – 2,5×3,8 см.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 327
Относительно большой розовоглиняной амфоре
принадлежал также обломок ручки с немного услож-
нённым стандартным профилем – верхний продоль-
ный валик по бокам дополнен желобками с острыми
краями. Сечение ручки – 2,8×4,4 см (рис. 18: 7). Сосуды
этой группы были декорированы. На одном из фраг-
ментов стенки частично сохранился геометрический
орнамент, выполненный резцами с двумя и четырьмя
зубьями, а сама её поверхность в нижней части украше-
на рифлением (рис. 17: 3).
Выверенными пропорциями и изысканным абри-
сом корпуса выделяется одна из красноглиняных ам-
фор, сохранившаяся почти полностью (рис. 15: 2). Со-
суд яйцевидной формы с плавно сопряженными между
собой низким цилиндрическим горлом, круто подня-
тыми плечами, упругим туловом и округлым дном.
Венчик утрачен. Поверхность изделия гладкая. Ручки
кольцевидные, имеют профиль немного отличный от
стандартного: с тыльной стороны они овальные, верх –
уплощённый с продольным желобком. Размеры сосуда:
Н – около 48,3 см. Dт – 28,0 см, Dг – 7,8 см. Сечение
ручки – 2,8×3,8 см.
Импортная продукция представлена верхней ча-
стью красноглиняной амфоры византийского круга,
которая найдена в первом помещении, подвергшемуся
локальному разрушению при современных дорожных
работах (рис. 16: 1). Горло цилиндрическое, край немно-
го отогнут наружу. Венчик в сечении почти квадрат-
ный – в виде валика угловатой формы с уплощенными
поверхностями. Ручка слегка петлевидная, на попереч-
ном срезе ассиметричная со смещённым центром: с
одного бока она более толстая и завершается валиком,
противоположный край сильно утончается наружу. Её
лицевая сторона профилирована немного скруглён-
ным ребром, тыльная – овальная. Поверхность сосуда
желобчатая. Тесто из хорошо отмученной глины, без
примесей. Черепок плотный, на изломе приглушенно-
го красновато-охристого цвета. Размеры изделия: Dт –
20,8 см, Нг – 6,8 см, Dг – 5,8 см, Dв – 7,0 см. Сечение
ручки – 1,6×2,8 см.
Судя по качественным характеристикам и струк-
туре керамической массы, с данной амфорой, поми-
мо крупного обломка аналогичного сосуда из засыпи
строительного котлована (рис. 16: 5), в определённой
мере соотносим также сохранившийся фрагментар-
но одноручный красноглиняный кувшин, с которой
он, возможно, имел общее происхождение (рис. 19: 2).
Верх сосуда шаровидный. Горло низкое, усложнённой
формы. Его передняя часть расположена почти верти-
кально, бока одинаково отогнуты наружу и образуют
двусторонний слив. Сзади оно сжато, вследствие чего
резко сужается, и соединяется с ручкой, на стыке с
которой, у внутреннего края, под наклоном пробито
сквозное круглое отверстие. Венчик практически не
выделен, представляет собой незначительное утолще-
ние горла, скруглённое на конце. Ручка массивная, на
срезе – овальная сверху и трапециевидная с тыльной
стороны. Поверхность сосуда гладкая. Размеры изде-
лия: Dт – 21,4 см, Нг – 4,3 см, Dг – 9,3 см, Dв – 11,0 см.
Dотв – 1,0 см. Толщина стенок – 0,8-0,9 см. Сечение
ручки – 1,9×3,6 см.
Несмотря на ряд существенных отличий (обуслов-
ленных, главным образом, разницей в габаритах), опре-
делённой аналогией данному кувшину является не-
большой тонкостенный сосуд «необычной формы» из
Партенита, который исследователем памятника отне-
сён к импортной таре. Само изделие не датировано, но,
учитывая остальные, сопутствующие ему, находки и,
прежде всего, византийские амфоры X–XI вв., его хро-
нологические рамки могли быть сходными (Паршина
1991: 78-79, 81, рис. 7).
С гончарными мастерскими, производившими крас-
ноглиняные амфоры причерноморского типа, подобным
образом соотносимы остатки остальных кувшинов из
слоя пожара дальнего помещения строения, которые так
же изготовлены из одинакового с ними, характерного,
керамического теста (Полевая опись 1991: №№ 1124-
1126). Отдельные изделия представлены относительно
крупными фрагментами, что позволяет получить о них
более или менее приемлемую информацию.
Уцелела нижняя часть приземистого сосуда, ко-
торый предназначался для подвешивания (рис. 19: 8).
Дно плоское широкое. На расстоянии 5,7 см от него к
корпусу горизонтально прикреплена кольцевидная,
овальная на срезе, ручка. Поверхность стенок гладкая.
Размеры изделия: Dт – 18,3 см, Dдн – 14,4 см. Сечение
ручки – 3,0×1,2 см. Подобные кувшины в материальной
культуре Таврики хорошо известны и обычно датиру-
ются временем не ранее второй половины – конца IX в.
(Науменко 1997: 336, рис. 3: 10), но, по мнению неко-
торых исследователей, не являются хронологическими
индикаторами (Майко 2004а: 188, 193, рис. 106: 6).
Частичной реконструкции поддается маленький
одноручный сосуд с широким горлом (рис. 19: 7). Кор-
пус шаровидный приземистый. Дно плоское, срезано
ниткой. Ручка на сколе овальная, нижним концом кре-
пилась под наиболее выступавшей частью тулова. По-
верхность стенок гладкая. Размеры изделия: Dт – 10,4
см, Dг – 6,0 см, Dдн – 8,2 см. Сечение ручки – 0,7×2,2 см.
Почти полностью сохранился одноручный кувшин
средней величины (рис. 19: 9). Найден на нижней пло-
щадке лежанки, у внешней стены (Полевые чертежи
1991: л. 12). Корпус сосуда яйцевидный со слабо вы-
раженной желобчатой поверхностью. Плечи крутые,
плавно переходят в узкое горло. Дно плоское, срезано
ниткой. Ручка широкая, в сечении линзовидная. Своим
нижним концом она примыкает практически к сере-
дине тулова, причём её внешний контур здесь и абрис
стенок находятся на одной прямой линии. Плечи сосу-
да в самом низу по обводу украшены двумя широкими
смежными полосами белого и вишнёвого цветов. Раз-
меры изделия: Dт – 18,0 см, Dг – 5,7 см, Dдн – 12,4 см.
Сечение ручки – 1,6×4,6 см.
Немного необычной, ассиметричной, формой и
иным составом теста выделяется маленький светлог-
линяный кувшин, который найден в переотложенном
состоянии (рис. 19: 4). Он обнаружен рядом со строе-
нием № 2 в современном слое разрушения, образовав-
328 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
шемся в результате повреждения дорожными работами
передней части здания, и, судя по сопутствующим ему
другим, достаточно многочисленным и выразитель-
ным, находкам (Полевая опись 1991: №№ 159-189), уве-
ренно может быть отнесён к числу артефактов из слоя
пожара в помещении А. Сосуд приземистый. Верхняя
часть корпуса шарообразная, нижняя – в виде усечён-
ного конуса с прямыми стенками. Горло узкое, с не-
большим наклоном в одну сторону. Дно слегка вогнуто,
срезано ниткой, по краям правлено ножом. Поверхность
изделия гладкая. На одной из сторон тулова фрагмен-
тарно сохранился абсолютно плоский участок стенки,
который, предположительно, появился в результате
преднамеренной дообжиговой деформации сосуда. По
отношению к дну он развёрнут под углом 162º. Тесто
содержит незначительную примесь песка и крошки из-
вестняка. Черепок на изломе плотный охристый, внутри
пережжён до тёмно-серого цвета. Размеры кувшина:
Н – около 14,0 см. Dт – 10,4 см, Dг – 3,2 см, Dдн – 8,8 см.
Несколько расширить представление об ассорти-
менте столовой посуды позволяют получить находки
двух крышек, причём ни один из сосудов, которым
они принадлежали, не обнаружен. Оба изделия крас-
ноглиняные, выполнены на скоростном (ножном) гон-
чарном круге. Между собой они отличаются формой,
внешним видом и величиной.
Одна крышка конусовидная, завершается полой,
плавно сопряжённой с корпусом, шарообразной руч-
кой-головкой (рис. 21: 4). Край прямой и перпендику-
лярен стенке, по отношению к горизонтали скошен под
углом 45º. Лицевая поверхность декорирована узкими
полосками красного цвета, расположенными веером и,
местами, радиально вокруг ручки. Размеры изделия:
Н – 7,9 см, D – 16,0 см, Нгол – 3,0 см, Dгол – 3,1 см.
Ближайшие, опубликованные, аналогии ей пред-
ставлены в материалах раскопок Тепсеня. Найденную
там, подобную, крышку В.В. Майко относит к столовой
керамике редких форм и считает не только чрезвычай-
но редкой для салтовских памятников, но уникальной
для праболгарской культуры полуострова. При этом
он не исключает, что та «изготовлена из нижней части
позднеантичной амфоры», и особо акцентирует внима-
ние на очень высоком качестве отделки. Видимо, о ней
же идет речь в беглом описании находок из дома № 5,
где упомянута, причём более уверенно, немного иная
версия интерпретации артефакта – «крышка из ниж-
ней части античной амфоры» (Майко 2004а: 82, 193,
рис. 190: 8). Предложенный исследователем вариант
идентификации данного изделия сомнителен, равно
как и само существование амфор аналогичной формы
с полой, т. е. весьма хрупкой ножкой, нецелесообразной
для нормальной и безопасной эксплуатации подобной
керамической тары. Поскольку последняя, правда, в
сильно фрагментированном виде, всё-таки известна
(Каряка 2002: 24, мал. 2: 11), легко установить истину
могла бы информация о составе теста и структуре че-
репка, но она в публикации отсутствует. Более того,
учитывая другие известные находки обломков таких
крышек, в том числе и на Тепсене (Паршина 2002: 124,
рис. 5; Пономарев 2003: 223, рис. 2: 2; Майко 2004а: 193,
рис. 190: 11), подобную форму изделия не следует счи-
тать чрезвычайно редкой для керамических комплек-
сов синхронных поселений Крыма.
Вторая крышка выделяется более изысканной кон-
фигурацией абриса и отсутствием декоративной рас-
краски (рис. 21: 6). В нижней части она имеет дуговид-
ный контур с уплощённым верхом, выше посредством
каскада из двух плавно сопряжённых скруглённых
уступов переходит в полую сложнопрофилированную
ручку-головку. Край относительно прямой, по отноше-
нию к горизонтали скошен под углом близким к 30º.
Поверхность гладкая. Размеры изделия: Н – 12,5 см,
D – 27,0 см, Нгол – 4,2 см, Dгол – 4,5 см. Стремлени-
ем к усложнению формы навершия она сопоставима с
крышками второй половины IX в. из Херсонеса (Седи-
кова 1996: 125, рис. 2: 9, 10), а форма её корпуса имеет
близкие параллели в материальной культуре Сотеры
IX–X вв. (Паршина 2002: 124, рис. 5). Очень похожая
профилировка ручки, насколько можно судить по пре-
дельно мелкой и плохо отпечатавшейся иллюстрации,
применена на крышке из поселения Героевка-2 (Поно-
марев 2003: рис. 2: 2), которая, в свою очередь, массив-
ностью головки более тяготеет к изделиям Саркела,
интерпретированных С.А. Плетнёвой как «русская ке-
рамика» (Плетнева 1959: рис. 14: 17-19).
Достаточно представительной является большая
группа лепных сосудов – горшков, кувшинов и крышки
(рис. 20). Отдельные из них местами дорабатывались на
гончарном круге. В большинстве своём они светло-ко-
ричневого цвета, с гладкой лицевой поверхностью и от-
носительно плотным черепком на изломе. Тесто изде-
лий содержит значительное количество мелкого песка
и дресву, имеются включения известняковой крошки и
кристаллов пирита.
Горшки представлены несколькими, не стыкующи-
мися между собой, крупными фрагментами верхней и
нижней частей, по меньшей мере, от трёх однотипных
сосудов, два из которых поддаются достоверной рекон-
струкции (рис. 20: 1, 6, 9). Они условно бочковидной
формы, с широкими днищем и горлом, немного раз-
личаются очертаниями корпуса и общими размерами,
а также местонахождением наибольшей выпуклости
тулова. Венчик прямой ровный (в одном случае – край
скруглён), отогнут наружу под углом близким к 45º.
Изгиб относительно плавный, у одного из сосудов – с
незначительным изломом поверхности. Ближайшей
аналогией им является горшок, найденный в соседнем
строении (рис. 5). Реконструируемые размеры изделий:
Н – 22,6 / 21,2 / 20,4 см, Dт – соответственно, 22,4 / 20,4 /
20,0 см, Dг – 14,9 / 13,7 / 13,0 см, Dв – 16,0 / 14,8 / 14,0 см,
Dдн – 15,0 / 14,0 / 13,8 см.
Среди находок из слоя пожара имеется ещё один
сосуд с подобной, отчасти приближающейся к яйце-
видной, формой тулова и таким же горлом (рис. 20:
7), который от предыдущего типа горшков отличался
более стройными пропорциями, меньшей величиной,
утолщёнными плечиками и наличием ленточной ручки
с пальцевым вдавлением у венчика. Размеры изделия:
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 329
Н – 17,3 см, Dдн – 11,0 см, Dт – 16,6 см, Dг – 11,7 см, Dв –
12,6 см. Сечение ручки – 0,9×3,4 см.
Относительно хорошо сохранилась кубышка
(рис. 20: 4), которая была найдена на нижней площадке
лежанки вместе с двумя фрагментированными лепны-
ми горшками (Полевые чертежи 1991: л. 12). Она бико-
нической формы с немного выпуклыми боками и плав-
но отогнутым наружу устьем. Венчик не выделен, край
горла скруглён и заострен. Дно ровное тонкое. Стенки
сосуда утолщаются к середине, достигая максимума на
плечах и наиболее выступающей части тулова. Ручка
плоская с округлыми боками, слегка возвышалась над
венчиком. Размеры изделия: Н – 12,2 см, Dт – 11,8 см,
Dг – 8,6 см, Dв – 9,8 см, Dдн – 9,8 см. Сечение ручки –
0,8×3,5 см.
Лепные кувшины представлены тремя сосудами
разной формы и величины (рис. 20: 8, 10, 11).
Наиболее крупный из них, по сути, является од-
норучным горшком со сливом (рис. 20: 10). Горло ши-
рокое, устье утрачено. Венчик не выделен, на краю
скруглён. Тулово бочковидное с расположением самой
выпуклой части чуть ниже середины корпуса. Дно
плоское. Ручка ленточная, возвышалась над венчиком.
Наибольшая толщина стенок отмечена у дна сосуда,
выше она плавно уменьшается почти в три раза. Раз-
меры изделия: Н – 17,6 см, Dт – 14,5 см. Dг – 12,0 см,
Dдн – 9,8 см. Сечение ручки – 1,2×3,9 см.
Самый маленький кувшин был грушевидной фор-
мы, более характерной для сосудов подобного назначе-
ния, и завершался относительно узким горлом с плавно
отогнутым наружу прямым краем и сливом спереди
(рис. 20: 8). Венчик не выделен, но с внешней стороны
едва обозначен сглаженным ребром, сверху скруглён.
Дно тонкое плоское. Ручка утрачена. Наибольшая тол-
щина стенок отмечена в придонной части сосуда, выше
она плавно немного уменьшается и лишь ближе к устью
опять слегка увеличивается. Размеры изделия: Н – 13,2
см, Dт – 11,2 см, Dг – 6,8 см, Dв – 9,1 см, Dдн – 8,5 см.
Третий кувшин выделяется необычной, усечён-
но-конической, формой корпуса с угловатыми излома-
ми лицевой поверхности в трёх местах – у самого дна,
в центральной части и в основании горла (рис. 20: 11).
Сосуд одноручный. Передняя сторона устья, где мог
находиться слив, утрачена. Венчик не выделен, край
горла плавно отогнут наружу, скруглён и заострен.
Ручка ленточная с округлыми боками. Дно плоское
тонкое. Размеры изделия: Н – 20,3 см, Dт – 11,9 см, Dг –
4,9 см, Dв – 6,0 см, Dдн – 11,5 см. Судя по характерному
профилю венчика и угловатой поверхности, данный
кувшин и кубышка изготовлены одним мастером.
Почти полностью сохранилась крышка (рис. 20:
3). Она усечённо-конической формы с немного выпу-
клыми боками и плоским верхом, к которому, поч-
ти заподлицо со стенками, прикреплена ленточная
дуговидная ручка. Край изделия ровный прямой,
снаружи отбивается слабовыраженным желобком.
Высота: общая – 15,7 см, корпуса -10,8 см. Диаметр:
нижний – 32,0 см, верхний – 15,2-15,5 см. Сечение
ручки – 1,0×4,0 см.
Среди кухонной посуды из слоя пожара существен-
но выделяется единственный, сильно фрагментирован-
ный, красноглиняный горшок, который на фоне пред-
ставленных изделий выглядит несколько инородным
(рис. 20: 5). Сосуд одноручный яйцевидной формы с
чётко выраженным сужением корпуса у самого дна.
Горло широкое с низкой шейкой, плавно отогнуто на-
ружу. С внешней стороны венчик обозначен сглажен-
ным изгибом поверхности, на краю скруглён. Ручка
плоская петлевидная, возвышалась над устьем. Дно
ровное массивное. Толщина стенок горшка практиче-
ски одинаковая на всём протяжении. Лицевая поверх-
ность тулова зонально, с разной величины промежут-
ками, покрыта сплошным горизонтальным рифлением.
Тесто содержит большое количество мелкого речного
песка. Черепок на изломе мелкозернистый приглушен-
ного морковного цвета. Размеры изделия: Н – 13,6 см,
Dт – 13,3 см, Dв – 9,8 см, Dг -8,7 см, Dдн – 7,8 см. Сече-
ние ручки – 0,9×3,2 см.
Данный горшок, отличаясь от остальных сосудов
комплекта своими морфологическими и технологиче-
скими показателями, демонстрирует совершенно иную
ремесленную традицию, соотносимую с керамиче-
ским производством Юго-Восточного Крыма (Якоб-
сон 1979: 60-64; Баранов 1990: 91-96; Майко 2004а:
196-205). В этой связи немаловажным представляется
наблюдение С.А. Плетнёвой, отметившей в своё время
на примере целого ряда памятников, что характерным
признаком гончарной продукции аланского варианта
салтово-маяцкой культуры является дресва, тогда как
для кухонных горшков степного (в основном болгар-
ского) варианта использовался речной песок (Плетнева
1967: 103-114; 1989: 139).
В глубине второго помещения, рядом с тыльной
стеной, на полу найден хорошо сохранившийся красно-
глиняный пестик-курант (рис. 22: 1). Изделие представ-
ляет собой сильно вытянутую в высоту многогранную
усечённую пирамиду с шарообразным утолщением
сверху. Нижняя сторона предмета немного выпуклая.
Ребра сглажены. Торцы граней скруглены, а поверх-
ность каждой из них покрыта лощением и украшена,
расположенными продольно в один ряд, сомкнутыми
вдавлениями кончиком ножа. Сверху пестик имеет
граффити (резу) в виде единицы, нижний конец кото-
рой отогнут назад. Размеры изделия: высота – 11,5 см,
ширина – 2,7-5,8 см, диаметр головки – 3,4 см.
Подобные, но только круглые в сечении и без де-
коративной насечки, куранты известны по раскопкам
Сотеры IX–X вв., где они использовались для расти-
рания краски, следы которой, а именно красной охры,
были найдены на поверхности самого инструмента и,
расположенных рядом, двух камней (Паршина 2002:
124, рис. 6). Имеются также данные о том, что пести-
ки, украшенные орнаментом в виде косых насечек или
вдавлений острой палочкой, применялись на поселени-
ях Таврики для перетирки мягких продуктов (Баранов
1990: 72).
Многочисленной и достаточно разнообразной яв-
ляется коллекция пряслиц. Всего при раскопках здания
330 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
их было найдено 14 штук, из которых 10 происходят
непосредственно из слоя пожара.
В первом помещении, на полу, в разных местах об-
наружено 2 пряслица.
Одно из них коричневоглиняное цилиндрической
формы с немного выпуклыми обоими основаниями и
округлыми боками (рис. 22: 7). Все поверхности глад-
кие, без декора. Размеры изделия: Н – 1,7 см, D – 4,6 см,
Dотв – 0,9 см.
Второе пряслице красноглиняное сложной фор-
мы, возникшей вследствие комбинации несколь-
ких геометрических объёмов (рис. 23: 4). Изделие
представляет собой низкий цилиндр с немного ско-
шенными боками, основания которого имеют вид
усечённых конусов, более выступавшего в верхней
части и почти не выраженного снизу. Все поверхно-
сти декорированы. Они украшены разными орнамен-
тами, которые образованы расположенными в один
ряд, преимущественно сомкнутыми между собой,
вдавлениями кончиком ножа. Лицевая сторона име-
ет сплошное, коврового типа, покрытие мелкими на-
сечками в виде многолучевой вихревой розетки. Тот
же орнаментальный мотив, но только в виде слабо
закрученной фигуры с десятью концами, применён
для декорирования нижней поверхности. От преды-
дущего он отличается большей шириной и непре-
рывностью линий, что было достигнуто посредством
уменьшения наклона инструмента, приведшего к
слиянию, а местами смазыванию отпечатков. Подоб-
ным образом украшен и борт пряслица, орнамент
которого состоит из одинаковых отрезков прямых
линий, скошенных по отношению к основаниям. Раз-
меры изделия: Н – 2,0 см, D – 4,1 см, Dотв – 0,8 см.
Три пряслица найдены в переотложенном состоя-
нии рядом со зданием и, поскольку передняя часть того
подверглась разрушению современными дорожными
работами, вполне могли происходить из слоя пожара в
первом помещении.
Одно из них красноглиняное цилиндрической фор-
мы с немного выпуклыми обоими основаниями и скру-
глёнными краями (рис. 23: 7). Все поверхности гладкие,
без декора. Размеры изделия: Н – 0,9-1,0 см, D – 4,0 см,
Dотв – 0,8 см.
Второе пряслице коричневоглиняное бикониче-
ской формы с плоскими основаниями и сглаженным
ребром посередине сбоку (рис. 23: 3). Лицевая по-
верхность украшена семилучевой звездой, которая
составлена из 14 одинаковых маленьких кружков с
углублениями в центре, т.н. коптских глазков. Тыль-
ная сторона предмета декорирована геометрической
звёздчатой фигурой из радиально расположенных
прямых линий, образованных насечкой в виде корот-
ких тонких штрихов. Размеры изделия: Н – 1,1 см, D –
3,4 см, Dотв – 0,6-0,8 см.
Третье пряслице сероглиняное, представляет собой
усечённый конус со скошенным верхом и скруглен-
ными краями (рис. 22: 5). Нижнее основание плоское,
остальные поверхности гладкие и неровные. Размеры
изделия: Н – 1,9 см, D – 4,2-4,5 см, Dотв – 0,9 см.
В слое пожара второго помещения в разных местах
обнаружено 8 пряслиц, из которых семь находилось на
полу, а одно – на нижней площадке лежанки. Все они
отличаются между собой внешним видом и величиной,
тем самым образуя настоящую коллекцию из практи-
чески не повторяющихся предметов, хотя, безусловно,
отдельные общие черты могут наблюдаться. В этом
плане особо показательны два изделия, использовав-
ших одинаковые орнаментальные мотивы.
Одно из них красноглиняное сложной формы – в
виде низкого цилиндра с немного скошенными бока-
ми, завершавшегося усечённым конусом с выпуклым
верхним основанием (рис. 22: 2). Нижняя часть пряс-
лица плоская гладкая, лицевые поверхности декориро-
ваны. Изделие украшено орнаментом из близко и часто
расположенных рядами мелких вдавлений кончиком
ножа. Сверху они образуют сплошное, коврового типа,
покрытие в виде четырёхконечного креста с заполне-
нием всех секторов поля пунктирной насечкой, парал-
лельной ветвям фигуры. Бока предмета декорированы
тремя горизонтальными линиями отпечатков, черес-
полосно ориентированных в разные стороны. Размеры
изделия: Н – 1,7 см, D – 4,3 см, Dотв – 0,8 см.
Второе пряслице коричневоглиняное лепёшковид-
ной формы (рис. 22: 3). Нижняя часть плоская гладкая,
лицевые поверхности декорированы. Изделие украше-
но подобным орнаментом, но из более близко и чаще
расположенных в рядах мелких вдавлений кончиком
ножа. Сверху они также образуют сплошное, ковро-
вого типа, покрытие в виде четырёхконечного креста,
фигура которого здесь выражена намного чётче за счёт
концентрического размещения пунктирной насечки в
заполнении секторов поля. Особой динамичности изо-
бражению придает чересполосное изменение ориента-
ции отпечатков, применяемое повсеместно. Бока пред-
мета декорированы двумя горизонтальными линиями
вдавлений. Размеры изделия: Н – 1,3 см, D – 5,1 см,
Dотв – 0,8 см.
Подобный орнаментальный мотив, но в совершен-
но иной трактовке, использован ещё на одном, также
коричневоглиняном, пряслице (рис. 23: 2). Изделие
имеет сложную форму в виде блока (плоской катуш-
ки) с относительно ровной нижней и слегка выпу-
клой верхней сторонами. Декор лицевой поверхности
выполнен в такой самой же технике, но отличается
большей величиной вдавлений. Крест обозначен оди-
нарными линиями, которыми, по сути, маркированы
границы секторов композиции, плотно заполненных
рядами отпечатков с концентрическим размещением
и чересполосным изменением ориентации. Тыльная
сторона пряслица покрыта мелкой и едва заметной на-
сечкой – короткими прямыми штрихами, располагав-
шимися преимущественно параллельно, местами хао-
тически, относительно друг друга. Здесь имеется также
несколько вдавлений кончиком ножа – в виде короткой
цепочки и случайного отпечатка. Размеры изделия: Н –
1,9 см, D – 4,2 см, Dотв – 0,9 см.
Полностью декорированным было ещё одно пряс-
лице (рис. 23: 1). Оно красноглиняное биконической
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 331
формы с немного выпуклыми основаниями и сгла-
женным ребром посередине сбоку. Обе его стороны
украшены одинаковым орнаментом из близко и часто
расположенных радиальными рядами мелких вдавле-
ний кончиком ножа, образующих сплошное, ковро-
вого типа, покрытие. Отдельные цепочки отпечатков
продолжаются на смежных с ними участках боковой
поверхности. Размеры изделия: Н – 1,7 см, D – 4,6 см,
Dотв – 0,8 см.
Яркий пример орнамента из треугольных вдавле-
ний, слившихся в сплошную линию, демонстрирует
красноглиняное пряслице сложной формы (рис. 23: 5).
Оно цилиндрическое с плоским нижним и выпуклым
верхним основаниями, края по обводу с боков скошены
(срезаны ножом до обжига). Лицевая сторона украше-
на шестиконечной звездой, пространство между луча-
ми которой плотно, с концентрическим размещением,
заполнено сомкнутыми рядами одинаково ориентиро-
ванных отпечатков. Размеры изделия: Н – 1,7 см, D –
4,1 см, Dотв – 0,8 см.
Необычным видом выделяется красноглиняное
пряслице биконической формы с немного выпуклы-
ми боками и сглаженным ребром посередине сбоку
(рис. 22: 4). По краям, с обеих сторон, оно симметрич-
но профилировано тремя разной величины валиками,
уменьшающимися по направлению к относительно
плоским основаниям. Все поверхности гладкие. Разме-
ры изделия: Н – 2,5 см, D – 3,6 см, Dотв – 0,8 см.
Два красноглиняных пряслица выполнены из те-
ста, характерного для амфор причерноморского типа.
Одно из них обычное цилиндрическое с немного
выпуклыми обоими основаниями и скруглёнными кра-
ями (рис. 23: 8). Все поверхности гладкие, без декора.
Размеры изделия: Н – 1,3 см, D – 4,4 см, Dотв – 0,7 см.
Второе пряслице подобной формы, но меньшей ве-
личины и более тонкое (рис. 22: 6). Его нижнее основа-
ние слегка выпуклое, верхнее – плоское, декорировано
цветным геометрическим орнаментом. Поверхность
лицевой стороны разделена на четыре сектора, два из
которых, противоположные, полностью покрыты крас-
ной краской, остальные, судя по уцелевшему фрагмен-
ту, – были украшены семью белыми кружками, рас-
положенными двумя концентрическими рядами: по
внешнему обводу – четырьмя, по внутреннему – тремя.
Размеры изделия: Н – 0,9 см, D – 4,2 см, Dотв – 0,7 см.
Традиционно считается, что пряслица салтовских
поселений Таврики были всего двух типов – лепёшко-
образные и усечённо-конические, причём первые ко-
личественно преобладали (Баранов 1990: 80). Подоб-
ным образом практически все тепсеньские образцы
главным исследователем памятника трактуются как
плоские7 и выделяется только одно изделие, «имеющее
полусферическую форму», хотя на иллюстрациях тем
же автором изображены артефакты с иными отличи-
7 Исключение сделано для одного сланцевого пряслица, но от-
сутствие в публикации, в том числе и в подписях к рисункам,
каких-либо иных сведений о нём не позволяет ни его иденти-
фицировать, ни понять, в чём же именно состоит исключитель-
ность данного изделия.
тельными признаками – выпуклыми основаниями, ско-
шенными краями, ассиметричным объёмом, профили-
рованной поверхностью (Майко 2004а: 214, рис. 120: 9,
11-16; 121). Многочисленными находками представле-
ны пряслица в захоронениях Скалистинского могиль-
ника, непрерывно функционировавшего с конца IV по
конец IX вв. По форме они разделены на три типа: вы-
сокие биконические, низкие биконические и плоские,
которые происходят из погребений, соответственно, V–
VII, VII–IX и V–VIII вв. (Веймарн, Айбабин 1993: 189).
Аналогичные изделия обнаружены также на поселении
близ сел Поляны и Бобровка, при археологическом из-
учении дома VIII–IX вв. (Якобсон 1970: 99-100, 150-151,
рис. 43: 9; 60: 1-3, 7, 8). Исключительным разнообразием
форм («встречаются конусовидные, биконические, ци-
линдрические и дисковидные, а также более сложных
геометрических очертаний, напоминающих часть со-
временной катушки или похожих на нее») отличается
подъёмный материал из Симеиза и Верхней Ореанды
(Паршина 1974: 76, рис. 16). Судя по единичным публи-
кациям, на остальных хронологически близких памят-
никах региона использовались в основном цилиндри-
ческие и биконические, нередко орнаментированные,
пряслица, при этом отдельные артефакты разительно
выделяются необычным видом и изысканным деко-
ром (Домбровский 1974: рис. 27: 10, 11; Белый 1993: 56,
рис. 14; Баранов, Майко 1996: 76, рис. 3: 8, 9; Паршина
1991: 83; 2002: 126, рис. 6), а некоторые имеют близкие
параллели за пределами Крыма (Левенок 1959: табл. VI:
1, 2). Во многом тождественными им являются не-
сколько аналогичных орнаментированных изделий из
археологических комплексов Алустона, Сугдеи и Хер-
сона, датированных авторами исследований второй
половиной X в. и Х–XI вв. – обозначены как «не типич-
ные для анализируемых памятников» (Майко 2002: 51,
рис. 3: 17; 2004б: 231, рис. 11: 17, 18; Яшаева и др. 2011:
№№ 397-399).
Установлено, что для украшения пряслиц при-
менялись преимущественно различные варианты
солярных знаков – лучи солнца, кружки с точкой в
центре, концентрические окружности (Баранов 1990:
80). Известен пример граффити в виде паутины,
трактованного исследователями как стилизованное
изображение «вавилона» – мифологического образа
вселенной (Герцен, Науменко 2001: 144, рис. 6: 20).
Фунские находки позволяют дополнить ассортимент
используемых символов крестообразными и звёздча-
тыми фигурами, а также мотивом сегнерова колеса.
Поддается реконструкции технологическая сторона
самого процесса. Декор на поверхность изделий чаще
всего наносился подручным инструментом, вероятнее
всего, кончиком ножа, что исследователями обыч-
но ошибочно трактуется как орнамент, выполнен-
ный «наколами» (Майко 2002: 51), «штампом в виде
треугольников» (Майко 2004а: 211) либо с помощью
«мелкого треугольного штампа» и даже «гребенчатых
наколов» (Белый 1993: 56). К сожалению, низкое каче-
ство и в большинстве своём предельно упрощённый
вид введённых в научный оборот изображений, даже
332 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
в тех случаях, когда предметы нарисованы в почти
натуральную величину (Майко 2004а: рис. 120, 121),
не позволяет судить не только об их декоративных и
технологических особенностях, но зачастую искажа-
ет представление о форме самих изделий, тем самым
извращается исходная информация, которая является
первостепенной для плодотворного изучения арте-
фактов. В этом плане весьма показательна коллекция
пряслиц из раскопок Тепсеня, самая большая из числа
опубликованных в настоящий момент (Майко 2004а:
рис. 120, 121), причём сомнение, возникающее при ви-
зуальном восприятии изданных рисунков, усугубляет-
ся несоответствием содержащейся в них информации
и приведённого описания находок. По крайней мере,
констатация исследователем того, что «орнаментиро-
ванные прясла имеют скошенные внут(р)ь края», не
только не поддаётся логическому объяснению, но и не
находит отражения в иллюстрациях, хотя совершенно
не понятно, как это должно выглядеть. Не меньшее не-
доумение, вызывает также введённый в научный обо-
рот вывод – «размеры анализируемых прясел самые
разнообразные, от массивных, толщиной более 1 см,
до миниатюрных, не более 1,5 см в диаметре» (Майко
2004а: 214).
С домашними ремёслами связана ещё одна, доста-
точно показательная, группа находок, полученных при
археологическом изучении фунского строения № 2 –
семь целых и фрагментированных красноглиняных
гирь, которые предназначались для натяжения нитей
в ткацком станке (Полевая опись 1991: №№ 188, 191,
267, 1050, 1098-1100). Четыре из них выявлены на полу
помещений: одна – в первом, три – во втором. Из слоя
пожара, вероятней всего, происходит ещё одно изде-
лие, которое обнаружено рядом со зданием, в переот-
ложенном состоянии. Крупные обломки двух гирь по
отдельности представлены в каменном завале и, пере-
крывавшем его, натёчном грунте. Примечательно, что
местными жителями аналогичные артефакты в виде
подъёмного материала неоднократно были находимы
прежде на северо-западной окраине поселения, а один
известен по раскопкам соседнего укрепления XV в., где
использовался обитателями замка в качестве сполии
(Мыц, Кирилко 1991: кол. № 90/477).
Все гири одинаковой формы – конические с пло-
ским основанием, края и вершина скруглены. Между
собой они отличаются величиной и конструкцией. Те-
сто насыщено дресвой, содержит крошку известняка
и шамот. Поверхность изделий шероховатая, местами
наблюдаются следы пережога.
Наиболее крупные и массивные гири представле-
ны пятью экземплярами (рис. 21: 2). Высота предметов
колеблется в пределах 17,5-18,5 см, диаметр – составля-
ет 13,0-14,5 см. На расстоянии 8,2-10,5 см от основания
все они имеют сквозное круглое отверстие – прохо-
дит через центр, расположено горизонтально, с внеш-
ней стороны немного расширяется, Dотв – 1,5-2,0 см.
В верхней их части, точно посередине, на оси, находит-
ся круглое гнездо. Диаметр выемки – 1,8-2,0 см, её глу-
бина – 1,3 см.
Менее крупные гири представлены двумя экзем-
плярами, отличались величиной и расположением
гнезда (рис. 21: 3). Размеры изделий: Н – 14,4 и 14,6 см,
D – 11,5 и 12,0 см. Горизонтальный канал в теле груза
расположен на высоте 7,4 см. Dотв – 1,7-2,1 см. Между
его выходами, сбоку, на расстоянии 8,5 см от основания
находится круглое гнездо. Диаметр выемки – около 1,2
см, её глубина – 1,3 см.
Уровень нынешних знаний об орудиях труда,
связанных с домашними ремёслами, прежде всего,
прядением и ткачеством до сих пор остается отно-
сительно низким. Наряду с выразительной попыткой
трактовать фрагмент глиняного грузила, предна-
значавшегося для утяжеления рыболовных снастей,
как «инструментарий Тепсеньских ткачей» (Май-
ко 2004а: 214, рис. 121: 6), не менее показательным
в этом плане является введённый в научный оборот
вывод о том, что в эпоху раннего средневековья го-
ризонтальный ткацкий станок, скорее всего, вытес-
нил в Крыму вертикальный стан, распространенный
в античное время. По мнению исследователей, он
подтверждается полным отсутствием в слоях VII–
VIII вв. пирамидальных глиняных грузил-подвесок,
использовавшихся для натяжения нитей (Баранов
1990: 80), тогда как пример Фуны даёт основание
считать, что ситуация не была столь однозначной, и
свидетельствует о недостаточной археологической
исследованности региона.
Бытовая утварь представлена ещё одной необыч-
ной находкой – каменным корытцем, которое было об-
наружено вместе с остатками керамических сосудов на
нижней площадке лежанки (рис. 21: 1). Изделие оваль-
ной в плане формы с округлым дном и ровным верхом,
вытесано из цельного блока известкового туфа. Обра-
ботка поверхностей тщательная, широкими плоскостя-
ми. Размеры предмета: высота – 11,0 см, ширина – 23,0
см, длина – 25,0 см, глубина – 7,2-9,3 см. Толщина: сте-
нок – 3,5 см, дна – 1,7-3,0 см.
В слое пожара строения найдено несколько желез-
ных изделий, причём все они обнаружены только в од-
ном, первом, помещении. Некоторые из них имеют не-
посредственное отношение к самому строению, часть
предметов принадлежит к числу инструментов.
Перед проходом, ближе к левому краю, была выяв-
лена лицевая пластина от накладного замка (рис. 24: 2).
Она прямоугольной формы с двумя продолговатыми
отверстиями: горизонтальным, в центре – для ключа и
вертикальным, сбоку – под ушко запорной скобы. Её
габариты: высота – 9,6 см, ширина – 10,9 см, толщина –
0,1 см. Просвет скважины – 1,0×2,3 см. Размеры второй
прорези – около 2,2×0,6 см. К дверному полотну изде-
лие крепилось четырьмя коваными гвоздями, которые
находились строго на диагоналях пластины, отступая
от края на 2,0-2,2 см. По меньшей мере, один из них
был с декоративной круглой головкой. Судя по его дли-
не и отсутствию загиба на конце, толщина створки со-
ставляла не менее 3,3 см. Сечение гвоздей квадратное,
с максимальной величиной стороны 0,3-0,4 см. Анало-
гичное изделие обнаружено на поселении близ сел По-
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 333
ляны и Бобровка, при археологическом изучении дома
VIII–IX вв. (Якобсон 1970: 103, рис. 60: 11; 63).
Замку принадлежал также ладьевидный предмет
сложной пространственной формы и конструкции, ко-
торый является засовом, обеспечивавшим слаженную
работу всего механизма (рис. 24: 7). Его размеры –
1,2×1,2×7,1 см. Подобные детали были стандартными,
известны по раскопкам поселения близ с. Передового,
датируемого VIII–IX вв. (Якобсон 1970: 89-90, рис. 51:
4), применялись они и в более поздних по времени, мо-
дифицированных, изделиях из Херсона (Третесский
1905: 114-115; Маликов 1961: 61-67, рис. 2).
Возможно, с данной дверью связана ещё одна находка
из слоя пожара – фрагмент симметрично изогнутой дуго-
видной скобы с круглым отверстием в центре небольшого
воронкообразного углубления (рис. 24: 3). Размеры пред-
мета: ширина полосы – 1,4-2,2 см, толщина – 0,3 см, длина
обломка – 5,3 см, диаметр выемки – 0,4 см. Определённое
сходство с изделием имеет дужка из раскопок поселения
близ с. Передового (Якобсон 1970: 96, рис. 56: 8).
Раритетным артефактом является маленький
черешковый нож с дуговидным лезвием, который
предназначался для обрезки лозы и сбора винограда
(рис. 24: 9)8. Рабочая часть инструмента в сечении
треугольная, наибольшую ширину имеет посереди-
не её половины, ближней к рукояти, постепенно су-
жается по направлению к заостренному под прямым
углом концу. Черешок на срезе круглый. Общая длина
предмета – 8,8 см. Размеры лезвия: ширина – 0,4-1,3
см, длина – 3,6 см, толщина спинки – 0,2 см. Высота
дуги – 0,8 см, её пролёт – 2,9 см. Максимальный диа-
метр черешка – 0,6 см, его длина – 5,0 см.
В слое пожара найден ещё один нож, представлен
фрагментарно (рис. 24: 8). Лезвие сильно сточено вслед-
ствие продолжительного использования, конец утра-
чен. Черешок широкий пластинчатый, с рукоятью мог
соединяться посредством заклёпок. Его сечение прямо-
угольное, неизменное на всём протяжении – 1,3×0,3 см.
Ширина клинка у рукояти – 1,8 см, посередине умень-
шается до 1,3 см. Толщина спинки – около 0,3 см. Длина
фрагмента – 7,8 см (Полевая опись 1990: № 257).
Коллекцию ножей дополняет находка из слоя со-
временного разрушения здания, образовавшегося при
прокладке дороги (рис. 24: 5). Форма инструмента
традиционная. Клинок широкий треугольного сече-
ния, спинка прямая с незначительным изгибом у зао-
стренного конца. Черешок пластинчатый короткий,
уменьшается по направлению к торцу. Общая длина
изделия – около 12,0 см, из них на рабочую часть при-
ходится 10,1 см. Ширина: лезвия – 0,9-1,7 см, черешка –
0,5-0,9 см. Толщина спинки – 0,2-0,4 см.
8 В первой публикации находки В.В. Майко, ссылаясь на
обстоятельное исследование А.Б. Варенова о средневековом
садовом инвентаре, отнёс это изделие к группе т.н. вино-
градных ножей, что выглядит несколько некорректно по
отношению к источнику и упомянутому специалисту, трак-
товавшему данный тип инструмента исключительно как
«виноградарский нож» (Майко 2004а: 228, рис. 130; Варенов
1994: 62-64).
Там же найден ещё один, раритетный для этого объ-
екта, артефакт – железный гвоздь, оказавшийся един-
ственным такого рода скобяным изделием из раскопок
здания (рис. 24: 4). Шляпка трапециевидной формы,
выпуклая. Стержень в сечении квадратный, утончается
равномерно, конец острый. Его размеры: максимальная
толщина – 0,9 см, длина – 10,1 см. Габариты шляпки –
0,5×2,1×1,9 см.
Данный гвоздь мог использоваться в обвязке две-
рей, равно как и для соединения отдельных деревянных
деталей крыши. То обстоятельство, что в материалах
раскопок он представлен в одном экземпляре, являет-
ся весьма существенным и может свидетельствовать о
следующем – либо при возведении здания не использо-
валось гвоздевое крепление, либо его применение было
ограниченным, либо, вероятнее всего, после пожара
остатки уцелевших конструкций были перемещены за
пределы строения и там демонтированы.
Важные сведения об интерьере дома и быте его
обитателей получены при археологическом изучении
второго помещения. В частности, при расчистке слоя
пожара в северном углу строения, у лежанки, непосред-
ственно на поверхности пола отмечено зольное пятно
округлой формы, предположительно, принадлежавшее
очагу открытого типа. Его размеры: площадь – около
1,5 кв. м, максимальная толщина образования – 0,05 м.
Не менее показательны находки из заполнения од-
ной из хозяйственных ям (№ 1) в помещении, которая
ещё до пожара была упразднена и засыпана вровень с
полом переотложенным материковым суглинком, воз-
можно, при сооружении второй ямы (№ 2).
Наиболее значительной и разнообразной являет-
ся группа сильно фрагментированной керамической
тары. Она представлена единичными обломками крас-
ноглиняных пифосов трёх типов – гладкостенного яй-
цевидного, с желобчатой поверхностью и низкой мас-
сивной ножкой (Dдн – 14,0 см), осмоленного внутри
сосуда, а также нескольких амфор причерноморского
типа, среди которых имеются редкие формы (рис. 15:
5-7). Отдельные изделия отличаются относительно не-
плохой сохранностью и поддаются реконструкции.
Особо выделяются верхняя часть большой красно-
глиняной амфоры с дообжиговой деформацией корпуса
(рис. 18: 2) и соотносимое с ней округлое дно (рис. 18:
6). Горло усечённо-конической формы с воронковид-
ным устьем. Венчик валикообразный. Поверхность
плеч рифлёная. Ручки массивные стандартного сече-
ния, но отличались между собой деталями: лицевая
сторона одной обычно профилирована скруглённым
ребром, второй – желобком с острыми краями. Черепок
плотный, на изломе красно-коричневого цвета. Раз-
меры изделия: Н – 80,0 см. Dт – 45,5 см, Нг – 10,0 см,
Dг – 8,0-12,0 см, Dв – 11,2 см. Dдн – 25,0 см. Сечение
ручек – 2,8×4,5 см.
Своими морфологическими и технологическими
характеристиками данный сосуд во многом тождествен
двум другим, ранее представленным, амфорам причер-
номорского типа (рис. 18: 3, 5), которые также выделя-
ются наличием существенных деформаций корпуса и
334 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
однозначно могут трактоваться как производственный
брак, ибо во время обжига на тулове, по крайней мере,
одной из них образовались мощные сквозные трещи-
ны, полностью исключавшие возможность использова-
ния той по назначению. Это обстоятельство позволяет
считать их местной продукцией, выделив в качестве
идентификационных признаков форму изделий, специ-
фический цвет черепка и профилирование лицевой
стороны ручек желобком.
Интересна в технологическом плане находка фраг-
мента верхней части ещё одной крупной красноглиня-
ной амфоры (рис. 16: 4). На сколе чётко видно, как
утолщение в основании горла на стыке с туловом ох-
ватывает и перекрывает с внешней стороны скруглён-
ный край плеча. Профиль ручек немного отличается от
стандартного наличием вдоль ребра слабо выраженно-
го желобка. Поверхность уцелевшей части сосуда име-
ет редкие сглаженные бороздки. Размеры изделия: Dг –
8,9-13,1 см, сечение ручек – 3,2×4,6 см.
Выделяются разрозненные фрагменты большого
светлоглиняного кувшина с шарообразным корпусом и
широким плоским дном (рис. 19: 3). Ручка ленточная,
крепилась к наиболее выступавшей части тулова. Лице-
вая поверхность сосуда гладкая, украшена тремя орна-
ментальными полосами в виде волны в прямолинейном
обрамлении: две из них располагались в верхней части
плеч, одна – посередине корпуса. Горло декорировано
прямыми горизонтальными линиями, возможно, также
с волнистым заполнением. Орнамент нанесен минераль-
ным пигментом красного цвета. Тесто из хорошо отму-
ченной глины, содержит небольшое количество шамота.
Черепок плотный, на изломе охристый. Размеры кувши-
на: Нт – 29,6 см, Dт – 27,4 см, Dг – около 9,3 см, Dдн – 18,0
см. Сечение ручки – 0,9×5,0 см.
Предположительно, крышке принадлежал круп-
ный обломок красноглиняного изделия полусфериче-
ской формы (рис. 21: 5). Характерной его особенностью
является прямоугольный выступ на конце стенки. Край
немного скошен наружу. Лицевая поверхность предме-
та декорирована криволинейными полосами красного
цвета, которые в пределах фрагмента расположены от-
носительно параллельно рядами под наклоном к осно-
ванию и частично сходятся с разных сторон напротив
выступа. В изделии использовано тесто, которое обыч-
но применялось для изготовления амфор причерномор-
ского типа. Dв – 20,0 см. Размеры выступа: высота – 0,8
см, ширина – 4,1 см.
Аналогичный состав керамической массы имеет
ещё одна находка из заполнения ямы – красноглиняное
пряслице цилиндрической формы с немного выпуклы-
ми обоими основаниями, скруглёнными краями и слег-
ка скошенными книзу боками (рис. 23: 6). Все поверх-
ности гладкие, без декора. Размеры изделия: Н – 1,1 см,
D – 4,1 см, Dотв – 0,8 см.
В вещевом комплексе ямы представлено также
единственное стеклянное изделие – обломок нижней
части рюмки (рис. 24: 10). Ножка низкая массивная,
плавно утончается кверху, а непосредственно под ас-
симетричным утолщением её торца, поддерживавшим
корпус, образует перехват – резко уменьшается в сече-
нии. Основание тонкое, возвышается посередине, край
немного приподнят и отогнут книзу. Стекло прозрач-
ное зеленоватое. Размеры ножки: высота – 2,8 см, тол-
щина – 0,8-1,7 см, диаметр основания – 5,4 см. Толщина:
основания – 1,5 мм, стенок корпуса в нижней части –
2,0 мм.
Вторая яма помещения во время пожара была пу-
стой, как следствие выявленное раскопками заполне-
ние её внутреннего пространства ничем не отличалось
от расположенного над ней слоя, а их керамический ма-
териал, преимущественно обломки черепицы, оказался
взаимно дополняемым.
Ещё одним, не менее информативным, археологи-
ческим объектом средневековой Фуны, который также
был исследован в 1991 г. стал новый, неизвестный ра-
нее, участок некрополя, хронологически соотносимого
с данным поселением (рис. 2: б). Он расположен к севе-
ро-западу от того на расстоянии около 1 км, находится
на юго-восточном склоне небольшой возвышенности у
подножия горы. Охранные исследования были прове-
дены на двух провалившихся склепах, работы обусла-
вливались начавшимися грабительскими раскопками
кладоискателей.
Склеп К1 (рис. 25). Грунтовый склеп, вырублен в
материковой глине склона. Входная яма прямоугольной
в плане формы с немного скошенными книзу стенками.
Размеры: длина – 1,35 м, ширина – 0,76-0,85 м, глуби-
на – 0,40-1,30 м. Погребальная камера находится на
продольной оси дромоса, ориентирована на северо-се-
веро-запад. Она в плане округлая с незначительным
спрямлением абриса на отдельных местах. Размеры:
диаметр – около 2 м, глубина – 2,80 м. Её высота из-за
обрушения свода точному определению не поддаётся.
Пол относительно ровный, немного понижается к сере-
дине. Перепад уровней погребальной камеры и дромоса
составляет 0,90 м. Закладная плита не сохранилась.
Внутреннее пространство склепа было заполне-
но материковой глиной, в верхней части дополнялось
свалкой бытового мусора. На глубине около 0,90 м от
современной дневной поверхности найдена надгробная
стела из известкового туфа (рис. 28). Она имеет фор-
му параллелепипеда с немного западающими боками,
выпуклой тыльной стороной и скругленными краями.
В её верхней части спереди находится прямоуголь-
ная ниша. Обработка поверхности надгробия грубая.
Размеры: общие – 70,0×28,5(24,0)×13,0 см, выемки –
27,0×12,5×5,6 см.
В склепе обнаружено 5 захоронений. Все покой-
ники лежали на спине в вытянутом положении, лицом
вверх.
Захоронение 1. Погребена женщина, головой ори-
ентирована на юг. Руки были вытянуты вдоль тела.
На правой половине тазовой кости найдена железная
пряжка (№ 1). Череп и большая часть скелета истлели.
Пряжка железная (рис. 25: 1). Форма и сечение рам-
ки прямоугольные. Язычок представляет собой кру-
глый стержень с небольшим прогибом посередине, на
внешнем конце он заострен и слегка отогнут вовнутрь.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 335
Его противоположный край завершается кольцевидной
петлёй, посредством которой деталь крепится к основе.
Размеры рамки: высота – 2,9 см, ширина – 3,7 см, се-
чение полосы – 0,4×0,6 см. Длина язычка – 4,6 см, его
толщина – около 0,6 см, диаметр петли – 1,5 см.
Захоронение 2. Погребен мужчина, головой ориен-
тирован на юг. Руки были сложены в области живота.
Инвентарь отсутствует.
Захоронение 3. Погребена пожилая женщина, го-
ловой ориентирована на север. Перекрывает захороне-
ние 1. Руки были сложены в области живота. У левого
виска найдена бронзовая серьга (№ 2).
Серьга бронзовая (рис. 25: 2). Предмет кольцевид-
ной формы с разомкнутыми концами, изготовлен из
круглой в сечении проволоки. Изделие украшено ма-
леньким подвижным колечком из бронзовой полосы.
Диаметры: серьги – 16,0 мм, проволоки – 1,5 мм, про-
низи – 3,5 мм. Сечение ленты – 0,5×3,0 мм.
Захоронение 4. Предположительно, погребена жен-
щина, головой ориентирована на север. Кости верхней
части скелета полностью истлели. В области живота
найден железный нож (№ 3), повёрнутый острием в
сторону головы.
Нож железный (рис. 25: 3). Лезвие большое ши-
рокое, конец скруглён снизу, спинка прямая на всём
протяжении. Заточена только нижняя часть клинка, в
верхней половине он сохраняет прямоугольное сече-
ние. Черешок пластинчатый, плавно сужается к утра-
ченному концу. На поверхности металла отпечатались
структура ткани от ножен и древесина рукояти. Разме-
ры клинка: длина – 13,7 см, ширина – 2,1-2,5 см, толщи-
на – 0,4 см. Сечение черешка – 1,0(1,3)×0,3 см.
Захоронение 5. Погребён подросток, головой ори-
ентирован на север. Сохранность скелета очень плохая,
кости сильно истлели. Инвентарь отсутствует.
Склеп К2 (рис. 26-28). Находится в 7 м к востоку от
предыдущего погребального сооружения. Склеп грун-
товый, вырублен в материковой глине склона. Входная
яма прямоугольная в плане с относительно отвесными
стенками. Размеры: длина – в пределах 2,65 м (около
1,90 м), ширина – 0,64-0,70 м, глубина – 0,40-1,10 м. По-
гребальная камера находится на продольной оси дромо-
са, относительно которой немного смещена в западном
направлении, ориентирована на северо-северо-запад.
На уровне пола она в плане почти квадратная с немного
выпуклыми сторонами и скруглёнными углами, выше
её очертания приобретают форму близкую к пятигран-
нику. Размеры: ширина – 2,00-2,10 м, длина – 2,05 м,
глубина – 2,90 м. Высота усыпальницы и точная кон-
струкция её завершения из-за обрушения свода не уста-
новлены. Первоначальный перепад уровней дромоса и
пола погребальной камеры составлял 1,30 м, впослед-
ствии за счёт трёх выравнивающих подсыпок он умень-
шился до 0,65 м.
Внутреннее пространство сооружения было запол-
нено материковой глиной. Под самым верхом найден
фрагмент стелы из известкового туфа (рис. 25), которая
аналогична надгробию склепа К1. Размеры изделия:
поперечное сечение – 29,7×15,5 см, ширина и глубина
ниши – соответственно, 17,0 и 4,1 см. Входная яма за-
полнена переотложенным суглинком с примесью гуму-
са. В засыпи обнаружено два обломка красноглиняных
сосудов – мелкие фрагменты стенки амфоры и дна кув-
шина. Судя по составу теста, они могут быть отнесены
к VIII–X вв. Склеп многослойный (рис. 26). Раскопками
выявлено 4 яруса захоронений, всего было погребено
17 человек.
Верхний ярус (слой I). In situ сохранилась закладная
плита входа из необработанного песчаника (рис. 26). Её
размеры: 0,70×0,64×0,07(0,08) м. Снизу она поддержи-
валась однослойной кладкой из крупного бута, кото-
рая была поставлена непосредственно на поверхность
последнего пола склепа и в качестве подпорной стены
ограждала со стороны погребальной камеры насыпной
участок основания дромоса. Высота конструкции –
0,65 м, её толщина – 0,25-0,38 м. Верхний ярус пред-
ставлен двумя погребениями (рис. 28).
Захоронение 1. Погребен мужчина. Тело находи-
лось в вытянутом положении на спине, головой ориен-
тировано на запад, лицом вверх. Руки были сложены на
груди. Инвентарь отсутствовал.
Захоронение 2. Погребена женщина. Тело находи-
лось в вытянутом положении на спине, головой ориен-
тировано на запад, лицом вверх. Руки были сложены
на животе. Средняя часть скелета потревожена, вслед-
ствие чего отдельные кости утрачены или смещены на
соседнее захоронение. Инвентарь отсутствовал.
Захоронения верхнего яруса залегали на подсыпке
из материковой глины, перемешанной с гумусом. По-
верхность ровная с небольшим уклоном к северу. Тол-
щина слоя – 0,30-0,35 м. При его изучении обнаружены
три мелких невыразительных фрагмента сосудов, два
из которых принадлежат красноглиняным амфорам
причерноморского типа VIII–X вв. В северной части
склепа, на подстилавшей данный слой поверхности,
выявлены костные останки трёх покойников (захороне-
ния 3-5) в виде сильно раздробленных черепов (рис. 28).
Инвентарь отсутствовал. Перепад уровней дромоса и
погребальной камеры этого времени составлял около
1 м.
Захоронения 3-5 залегали на подсыпке из материко-
вой глины и гумуса. Поверхность ровная с небольшим
уклоном к северу. Толщина слоя – 0,20-0,25 м. Разни-
ца в отметках низа дромоса и погребальной камеры –
1,20 м.
Данный ярус содержал 10 захоронений, одно из
которых совершено во входной яме (рис. 27). Все тела
находилось в вытянутом положении на спине, головой
ориентированы на север, лицом вверх. Сохранность
костных останков, особенно расположенных в запад-
ной части склепа, крайне плохая – вследствие затека-
ния воды они, большей частью, истлели и превратились
в труху.
Захоронение 6. Погребение осуществлено в грун-
товой могиле с каменным перекрытием, которая впу-
щена в пол входной ямы у западного борта (рис. 26-28).
Сооружение прямоугольное в плане с относительно
вертикальными стенками. С северной стороны, под
336 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
самым верхом, оно ограничено необработанным бло-
ком песчаника. Размеры могилы: длина – 1,67 м, шири-
на – 0,42 м, глубина – 0,27 м. Перекрытие выполнено из
преимущественно плитчатого бута разной величины и
формы, уложенного поверх целика в восточной части
входной ямы с упором отдельных камней в западный
борт, местами заступавших и поддерживавших друг
друга. Погребена пожилая женщина. Руки были вытя-
нуты вдоль тела, правая конечность располагалась под
ним. В области шеи и плеч найдены рассыпанные бусы
(№ 1).
Бусы (рис. 27: 1). Всего 14 предметов. Стеклянные –
9 шт.: круглые шарообразные синего цвета – 3, многоч-
ленные с металлической прокладкой – 4, плоские ка-
плевидной формы синего цвета – 2. Пастовые – 3 шт.:
глазчатая круглая красно-коричневая с концентри-
ческими белыми глазками и синим ядром – 1, глазча-
то-полосатая круглая (полосы – голубые на жёлтом
фоне, глазок – красный с жёлтой серединой) – 1, моза-
ичная цилиндрическая с голубыми полосами на жёл-
том фоне – 1. Каменные – 2 шт.: обе – сердоликовые,
круглые неправильной формы, одна – с двусторонним
сверлением канала отверстия.
Захоронение 7. Погребен мужчина. Тело находи-
лось напротив входа, похоронено последним. Руки
были сложены в области живота. На правой лопатке
скелета лежало железное кольцо (№ 2). Рядом, ниже
и правее, на расстоянии 1,5 см обнаружена железная
пряжка (№ 3).
Кольцо железное (рис. 27: 2). Предмет округлой
формы, стороны немного спрямлены. Сечение круглое.
Размеры: высота – 3,2 см, ширина – 3,4 см, диаметр
стержня – 0,5 см.
Пряжка железная (рис. 27: 3). Рамка п-образной
формы с кольцевидными петлями на обоих концах для
крепления осевого стержня язычка, в сечении квадрат-
ная. В продольном направлении она выгнута наружу,
в поперечном – наоборот вогнута, немного сужается с
боков посередине и у тыльного края. Язычок представ-
ляет собой совмещенный с осью немного изогнутый,
подобно основной конструкции, круглый стержень с
каплевидной головкой на конце. Размеры рамки: высо-
та – 2,7-3,1 см, ширина – 4,2 см, сечение – 0,5×0,6 см,
диаметр петли – около 1,5 см. Длина язычка – 4,6 см,
его толщина – около 0,6 см.
Захоронение 8. Предположительно, погребена жен-
щина. Руки были вытянуты вдоль тела. Череп не сохра-
нился. Инвентарь отсутствовал.
Захоронение 9. Погребена женщина. Сохранность
скелета крайне плохая. Руки могли быть сложены в
области живота. Под черепом обнаружена бронзовая
серьга (№ 4). Рядом с ним in situ, в непотревоженном
состоянии, найдены бусы (№ 5).
Серьга бронзовая (рис. 27: 4). Салтовского типа. Из-
делие цельнолитое, представляет собой сложную ком-
позицию в виде разомкнутого кольца овальной формы
(22×17 мм, Dсечения – 2-3 мм) с шаровидным выступом
(D – 4 мм) сверху и ложной подвески на диске (D – 8 мм,
толщина – 2,5 мм), составленной из расположенных по-
следовательно на одной оси трёх шайб (D – 4 мм), шари-
ка (D – 8 мм), шайбы (D – 4 мм) и эллипсоидной голов-
ки (D – 3 мм). Нижний конец кольца на краю утолщён
и скруглён, верхний – тонкий с ровным торцом. Общая
длина предмета – 48 мм, его подвески – 27 мм.
Бусы (рис. 27: 5). Всего 25 предметов. Стеклян-
ные – 21 шт.: круглых шарообразных синего, голубого,
жёлтого и розового цветов – 8, круглая биконическая
синяя – 1, двухчленные с металлической прокладкой –
7, трёхчленные – 2, четырёхчленные сине-зелёного цве-
та – 2, плоская каплевидная синяя – 1. Пастовые – 4 шт.:
круглая маленькая с парой глазков в виде синего ядра
на белом поле в красном обрамлении, соединенных че-
редующимися жёлтыми и зелёными полосами – 1, кру-
глая средней величины мозаичная из пучка жёлтых и
голубых нитей – 1, ассиметричная округлая с охристым
пятном вокруг отверстия и продольными полосами го-
лубого, коричневого и жёлтого цветов – 1, маленькая
усечённо-пирамидальной формы с ромбовидным осно-
ванием цвета лазури – 1.
Захоронение 10. Перекрыто сверху захоронениями
7 и 9. Погребена женщина. Сохранность скелета пло-
хая, почти все кости истлели и утрачены. Справа от
черепа обнаружена бронзовая серьга (№ 6), под ним
находились рассыпанные бусы (№ 7). В районе левой
половины грудной клетки найден деформированный
железный предмет (№ 8).
Серьга бронзовая (рис. 27: 6). Изделие представля-
ет собой разомкнутое кольцо неправильной эллипсо-
видной формы из круглой в сечении проволоки. Один
конец на краю заострен, второй – слегка скруглён.
Размеры: высота – 15 мм, ширина – 19 мм, диаметр –
2-2,5 мм.
Бусы (рис. 27: 7). Всего 20 предметов. Стеклянные –
15 шт.: округлые разной величины синего и розового
цветов – 2, цилиндрические уплощённые синяя и голу-
бая – 2, усечённо-пирамидальной формы с ромбовид-
ным основанием голубая – 1, одночленные с металличе-
ской прокладкой бесцветные и голубая – 3, двучленные
бесцветные, желтая и голубая – 4, трёхчленная бесцвет-
ная – 1, спиралевидная бесцветная – 1, плоская капле-
видная синего цвета – 1. Пастовые – 3 шт.: шаровидная
средней величины с многочисленными белыми круга-
ми – 1, цилиндрическая полосатая красного цвета – 1,
призматическая скруглённая с усложнёнными глазка-
ми – синее ядро на белом фоне в двойном обрамлении
красным и жёлтым, соединявшие их полосы зелёные –
1. Каменные – 2 шт.: шаровидная сердоликовая – 1, мно-
гогранная неправильной формы агатовая – 1.
Предмет железный деформированный (рис. 27: 8).
Изделие могло быть пряжкой, аналогичной той, что
принадлежала захоронению 7 (рис. 27: 3), от которой
отличалась сечением и более скруглённым абрисом пе-
редней части рамки. Размеры: 5,0×4,5×1,1 см, диаметр
стержня – 0,6 см.
Захоронение 11. Пол и возраст не определены. Нахо-
дится у самой, восточной, стены погребальной камеры,
куда кости были сдвинуты при выполнении захороне-
ния 8. Инвентарь отсутствует.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 337
Захоронение 12. Пол и возраст не определены.
Руки были сложены на груди. В западной полови-
не склепа отмечено резкое понижение уровня пола,
в результате чего анатомическое строение нижней
половины скелета оказалось нарушенным. Костные
останки верхней части тела вследствие постоянного
увлажнения истлели и почти полностью утрачены.
Инвентарь отсутствует.
Захоронение 13. Сохранность погребения край-
не плохая. Верхняя часть скелета истлела, костные
останки его нижней половины сдвинуты к западной
стене склепа и частично перекрывались захоронением
12. Руки были вытянуты вдоль тела. Инвентарь отсут-
ствовал.
Захоронение 14. Сохранность погребения плохая,
кости почти полностью истлели. Скелет смещён к за-
падной стене камеры. Под остатками черепа найдена
бронзовая серьга (№ 9).
Серьга бронзовая (рис. 27: 9). Салтовского типа.
Изделие представляет собой разомкнутое кольцо
овальной формы из круглой проволоки (D – 2-2,5 мм)
с цельнолитой подвеской в виде вертикальной компо-
зиции из разных фигур, расположенных на одной оси
сверху вниз в такой последовательности: шар (D – 6 мм)
с круглой головкой (D – 3 мм) и сквозным горизонталь-
ным отверстием для подвешивания (D – 2,5 мм), трёх
маленьких шариков (D – 3 мм), слившихся на одном
уровне в единый объём (3×4×6 мм), и каплевидного че-
тырёхгранного (в сечении – комбинация овала и ромба)
завершения (13×6×4 мм) с шариком на конце (D – 1,5
мм). Размеры: общие – 44×21×6 мм, кольца – 24×21×2
мм, подвески – 27×6×6 мм.
Захоронение 15. Сохранность погребения плохая.
Костные останки смещены к западной стене склепа,
большей частью они истлели и утрачены. На уровне
живота найден железный нож (№ 10).
Нож железный (рис. 27: 10). Лезвие большое широ-
кое треугольного сечения, спинка прямая. Клинок на
конце острый, сужается постепенно посредством не-
значительного искривления абриса, главным образом с
нижней стороны и частично сверху. Черешок пластин-
чатый короткий с заостренным торцом. На поверхно-
сти металла отпечатались волокна деревянных ножен.
Размеры клинка и черешка: длина – 13,8 и 3,5 см, шири-
на – 2,3 и 0,5-1,7 см, толщина – 0,4 и 0,2-0,3 см. Общая
длина изделия – 17,3 см. Расстояние от края ножен до
рукояти – 1,2 см.
Захоронения третьего яруса покоились на подсыпке
из материковой глины с гумусом мощностью до 0,20 м.
Она перекрывала самый нижний, четвёртый, слой по-
гребений, которые находились непосредственно на
полу в восточной части склепа и представлены двумя
захоронениями (рис. 26). Перепад уровней дромоса и
первоначальной погребальной камеры равен 1,30 м.
Захоронение 16. Предположительно, погребён муж-
чина. Руки были вытянуты вдоль тела. Рядом с правой
бедренной костью, с внутренней стороны, найдена
бронзовая пряжка (№ 11), чуть выше, на расстоянии 3
см – железное кресало (№ 12).
Пряжка бронзовая (рис. 26: 11). Сохранились две
литые детали изделия – щиток и язычок. Соединявший
их стержень рассыпался. Рамка отсутствует. Щиток
фигурный в виде пятигранника со сторонами взаим-
но перпендикулярными спереди, в монтажной зоне, и
симметрично скошенными относительно продольной
оси по направлению к противоположному краю, глад-
ким овальным диском на внешнем конце, прямоуголь-
ными уступами с боков и тремя отверстиями внутри –
двумя круглыми и одним треугольным в виде сердечка.
Его лицевая поверхность на прямоугольном участке
украшена тремя вертикальными врезными бороздка-
ми. Для крепления соединительного стержня и самого
пояса предусмотрены парные петли – соответственно,
кольцевидные на торце и скруглённые на конце плоские
выступы с отверстием под штифт на продольной оси
тыльной стороны изделия. Язычок каплевидной формы
с чётко обозначенной пятой, дуговидным профилем,
выемкой в верхней части и округлым желобком снизу.
Размеры: щитка – 24×46×9 мм, язычка – 10×29×6 мм.
Пряжка шарнирная, принадлежит к типу «Коринф»,
вариант 2. Ближайшей аналогией ей является подобное
изделие из склепа 54 этого же некрополя, датированное
второй половиной VIII в. (Айбабин, Хайрединова 2008:
39, рис. 21: 3).
Кресало железное (рис. 26: 12). Изделие представ-
ляет собой прямоугольную пластину с двумя выступа-
ми сверху по краям, плавно сужающимися по направ-
лению к скруглённым концам и одинаково отогнутыми
вовнутрь в виде ручки. В нижней половине рабочая
часть инструмента с обеих сторон заточена, вслед-
ствие чего его сечение здесь приобретает треугольный
профиль. Размеры: высота – 4,1 см, ширина – 6,2 см,
толщина – 0,2-0,4 см. Аналогичное кресало представ-
лено ещё в одном из склепов Лучистенского некрополя,
датируемого 750-900 гг. (Айбабин, Хайрединова 2008:
рис. 35, табл. 21: 6).
Захоронение 17. Детское. Скелет истлел практиче-
ски полностью, за исключением двух небольших фраг-
ментов бедренных костей. Инвентарь отсутствует.
Сооружение склепа может быть отнесено к ру-
бежу VIII–IX вв., свидетельством чему является не-
сколько ключевых находок. Прежде всего, это брон-
зовая пряжка типа «Коринф» варианта 2, связанная
с наиболее ранними захоронениями погребального
комплекса. Подобные изделия были широко рас-
пространены в Византии и прилегающих регионах
во второй половине VIII–IX вв. (Веймарн, Айбабин
1993: 173), а на самом некрополе обнаружены в за-
крытых комплексах второй половины VIII в. (Ай-
бабин, Хайрединова 2008: 39, рис. 21: 3). Бронзовые
цельнолитая серьга и серьга с фигурной литой подве-
ской, представленные в появившихся затем погребе-
ниях III яруса, характерны для салтовской культуры
и датируются обычно концом VIII – первой полови-
ной IX вв. (Плетнева 1967: рис. 36). Типологически
близкие им украшения известны по находкам в од-
ном захоронении двенадцатой группы комплексов
IX в. этого же некрополя (Айбабин, Хайрединова
338 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
2008: 67, рис. 33: 14; 35) и в нескольких, надо пола-
гать, синхронных склепах Скалистинского могиль-
ника (Веймарн, Айбабин 1993: рис. 8: 21; 18: 21, 29;
20: 19; 22: 19, 32; 29: 27; 31: 19; 44: 23, 24; 75: 28; 85:
9), а также по литейным формам из Тепсеньского и
Баклинского городищ (Баранов 1990: 85, рис. 28: 3).
Время совершения последних погребений комплекса
точному определению не поддается, но характерное
для них широтное положение тела, ориентированно-
го головой на запад, и отсутствие инвентаря свиде-
тельствуют о произошедших изменениях в похорон-
ном обряде, связанных, видимо, с христианизацией
местного населения.
В отличие от представленных новых склепов
неизвестного раннее юго-восточного участка Лучи-
стинского некрополя, датировка которых, благодаря
детально разработанной типологии вещей – хроно-
логических индикаторов, а также убедительно обо-
снованной относительной и абсолютной периодиза-
ции закрытых комплексов (Айбабин, Хайрединова
2008), является вполне достоверной, однозначное
же определение времени возведения, существова-
ния и гибели исследованного строения на соседнем
поселении до сих пор затруднительно. Причина того
кроется в традиционно9 низком качестве археоло-
гического изучения многих подобных памятников
региона и, как следствие, ограниченных информа-
ционных возможностях источниковой базы. В этом
плане весьма показательны введённые в научный
оборот результаты неоднократных попыток обоб-
щения и систематизации фактологического матери-
ала, которые в большинстве своём не сопоставимы
между собой и малопригодны для применения из-за
недостоверности исходных данных (Могаричев и
др. 2009: 104-174).
Не менее яркий пример нынешнего состояния
обозначенной проблемы демонстрирует весьма попу-
лярная в местных научных кругах концепция о поч-
ти мгновенном прекращении функционирования т.н.
салтовских поселений Восточного Крыма и Таманско-
го полуострова вследствие похода хазарского воена-
чальника Песаха, получившая наибольшее обоснова-
ние в трудах В.В. Майко и нашедшая поддержку в той
или иной степени у ряда других авторов (Майко 1998:
13-14; 2004а: 40-45; 2005; Айбабин 1999: 227; Наумен-
ко 2001: 354; Зинько, Пономарев 2005: 417; Голенко
2007: 265). Очевидная конъюнктурность данной исто-
рической реконструкции проявляется в том, что поход
Песаха, если таковой и был, пока никак не отразился в
археологических комплексах, соответственно, не име-
ют подтверждения и концепции, увязывающие смену
материальной культуры городов и поселений Крыма
с оным событием (Сазанов, Могаричев 2012: 141, 147).
Надо полагать, именно поэтому позже В.В. Майко
приходит к новому выводу – практически все салтов-
ские памятники полуострова прекращают своё суще-
ствование постепенно, в течение первой половины
9 Исключения единичны (Белый 2001: 189-229; Лысенко, Тес-
ленко 2012: 103-122).
Х в., и больше не восстанавливаются, а на южном бе-
регу Крыма жизнь продолжается в городах и некото-
рых сельских поселениях (Майко 2012: 7-8, 28), хотя
по-прежнему постулирует: «немає підстав сумнівати-
ся і в поході Песаха на Таврику, що мав для півострова
дуже серйозні наслідки», только теперь с оговоркой:
«Однак, абсолютизувати його не можна» (Майко 2012:
23, 28).
Судя по составу артефактов и археологическому
контексту, возведение, функционирование и гибель
в пожаре исследованного строения фунского посе-
ления занимало незначительный хронологический
промежуток, который также приходится на Х в. Для
уточнения временных рамок немаловажным являет-
ся то обстоятельство, что обрушение кладок здания
произошло позднее, а до того пожарище и руины
были доступными для местных жителей, изъявших
уцелевшие и пригодные для дальнейшего исполь-
зования изделия, а также демонтировавших остат-
ки конструкции крыши. Поскольку каменный завал
внутри строения образовался одномоментно, есть
основание соотнести его с катастрофическим при-
родным явлением, предположительно, мощным зем-
летрясением. Однозначное же определение времени
уничтожения постройки огнём, как и разрушения
всего поселения, составляет известные трудности,
потому что Х в. был наполнен событиями военно-по-
литического характера, приведшим к гибели многие
памятники Крыма.
Показателен пример соседнего Алустона, при ис-
следовании цитадели которого было выявлено четыре
слоя пожара и разрушения Х в. В самом верхнем из
них, соотносимом с последствиями военных действий
Византии по установлению контроля над побережьем
Таврики, найден солид Никифора II Фоки (963-969).
Причём, судя по известной переписке хазарского ка-
гана Иосифа, чётко обозначившего границы своих
владений, ещё в 50-60-х годах X в. Алус (Алустон) и
ближайшие окрестности находились под его властью
(Мыц, Адаксина 1999: 125-126). Входила ли в их чис-
ло Фуна, достоверных сведений нет, но характерные
амфора и кувшин, предположительно, византийского
происхождения, представленные в керамической кол-
лекции из слоя пожара строения, сопоставимы с на-
ходками из Партенита второй половины Х в. и дают
основание считать, что в это время её поселение су-
ществовало.
Поскольку отсутствуют надёжные хронологиче-
ские реперы и качественная источниковая база, мате-
риалы археологических раскопок памятника пока не
позволяют с достаточной долей уверенности связать
гибель данного населённого пункта с каким-либо из-
вестным событием Х в. и тем самым определить его
относительно точную дату. На данном этапе исследо-
ваний можно лишь предполагать, что непродолжитель-
ное время существовавшее здание было сожжено в пре-
делах конца второй – третьей четвертей Х в., вероятнее
всего, одновременно с последним в столетии разруше-
нием Алустона.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 339
Адаксина С.Б. 2002. Монастырский комплекс X–
XVI веков на горе Аю-Даг. МЮКАЭ I. СПб: Издатель-
ство Государственного Эрмитажа.
Адаксина С.Б., Кирилко В.П., Мыц В.Л. 1999. Ар-
хеологические исследования храма монастыря святых
апостолов Петра и Павла в Партените на Южном бе-
регу Крыма. В: Отчетная археологическая сессия за
1998 год. СПб: Издательство Государственного Эрми-
тажа, 21-24.
Айбабин А.И. 1999. Этническая история ранневи-
зантийского Крыма. Симферополь: ДАР.
Айбабин А.И., Хайрединова Э.А. 2008. Могиль-
ник у села Лучистое. Том I. Раскопки 1977, 1982-
1984 годов. Симферополь; Керчь: Издательский дом
«АДЕФ-Украина».
Бабенчиков В.П. 1953. Средневековое поселение
близ села Планерское (Раскопки 1949-1951 годов).
КСИИМК XLIX, 104-116.
Баранов И.А. 1990. Таврика в эпоху раннего сред-
невековья (салтово-маяцкая культура). Киев: Наукова
думка.
Баранов И.А., Майко В.В. 1996. Комплъксът на
салтовски съоръжения в Судакската крепост. В:
Българите в Северното Причерноморие V. В. Тър-
ново, 71-88.
Барсамов Н.С. 1932. Сообщения об археологиче-
ских раскопках средневекового городища в Коктебеле
1929-1931 гг. Феодосия.
Белецкий С.В. 1999. Знаки Рюриковичей на плом-
бах из Дрогобича. STRATUM plus (6). С-Петербург;
Кишинев; Одесса: Высшая антропологическая школа,
288-330.
Белый А.В. 1993. Раскопки усадьбы на городи-
ще Кыз-Кермен. Постройка № 2. В: Могаричев Ю.М.
(ред.-сост.). История и археология Юго-Западного
Крыма. Симферополь: Таврия, 49-58.
Белый А.В. 2001. Раскопки усадьбы на городище
Кыз-Кермен. Комплекс построек № 3, 4, 7. В: Могари-
чев Ю.М., Храпунов И.Н. (ред.-сост.). Бахчисарайский
историко-археологический сборник 2. Симферополь:
Таврия-Плюс, 189-229.
Варенов А.Б. 1994. Садовый нож из нижнего слоя
Псковского городища. В: Кирпичников А.Н., Овсян-
никова О.В. (отв. ред.). Памятники средневековой
культуры. Открытия и версии. Сборник статей к
75-летию В.Д. Белецкого. СПб.: «Арт-Контакт», 61-66.
Веймарн Е.В., Айбабин А.И. 1993. Скалистинский
могильник. Киев: Наукова думка.
Герцен А.Г., Науменко В.Е. 2001. Керамика IX–
XI вв. из жилого комплекса на мысе Тешкли-Бурун.
АДСВ 32. Екатеринбург: Издательство Уральского
университета, 127-147.
Голенко В.К. 2007. Древний Киммерик и его окру-
га. Симферополь: Сонат.
Домбровский О.И. 1974. Средневековые поселения
и «Исары» Крымского Южнобережья. В: Бибиков С.Н.
(отв. ред.). Феодальная Таврика. Материалы по исто-
рии и археологии Крыма. Киев: Наукова думка, 5-56.
Зинько В.Н., Пономарев Л.Ю. 2005. Степи Восточ-
ного Крыма в эпоху Хазарского каганата. МАИЭТ XI,
406-429.
Йотов В. 2011. Новые данные о раннесредневековых
могильниках на территории современной Румынии. В:
Международный научный семинар «Керамика Хазар-
ского Каганата (VII–X вв.) и проблема идентификации
болгарской керамики в странах Причерноморья и По-
волжье»: Тезисы. Симферополь, 48-49.
Каряка О.В. 2001. Амфори нижньодніпровських
городищ IV ст. до н.е. В: Паршина О.О. (наук. ред.).
Морська торгівля в Північному Причорномор’ї. Киев:
Стилос, 18-25.
Керамическое производство 1966. – Керамическое
производство и античные строительные керамиче-
ские материалы. В: Зеест И.Б. (отв. ред.). САИ Г 1-20.
Кирилко В.П. 2005. Крепостной ансамбль Фуны
(1423-1475 гг.). Киев: ИД «Стилос».
Кирилко В.П. 2011. Сосуд с дообжиговым рисун-
ком-граффити всадника из раскопок средневековой
Фуны. В: Международный научный семинар «Керами-
ка Хазарского Каганата (VII–X вв.) и проблема иден-
тификации болгарской керамики в странах Причерно-
морья и Поволжье»: Тезисы. Симферополь, 50-54.
Кирилко В.П., Мыц В.Л. 1993. Средневековая
Фуна: замок, поселение, некрополь. В: Козак Д.Н.
(відп. ред.). АДУ 1991 року. Луцьк: «Надстир’я», 41-42.
Кропоткин В.В. 1958. Из истории средневеково-
го Крыма (Чуфут-Кале и вопрос локализации города
Фуллы). СА XXVIII, 198-218.
Левенок В.П. 1959. Пряслица городища Саркел –
Белая Вежа. МИА 75, 340-352.
Лысенко А.В., Тесленко И.Б. 2012. Комплекс архе-
ологических объектов в балке Еди-Евлер и ее ближай-
ших окрестностях (краткие итоги исследований 2003-
2007 гг.). В: Майко В.В. (отв. ред.). Археологический
альманах 28: Древняя и средневековая Таврика. Сбор-
ник статей, посвященный 1800-летию города Судака.
Донецк: «Донбасс», 103-122.
Майко В.В. 1998. Етнокультурні зв’язки Криму з
Подніпров’ям і Північним Кавказом у VII–X ст. Авто-
реф. дис. … канд. іст. наук. Киев.
Майко В.В. 2002. К вопросу о зольнике Алустона
второй половины Х в. В: Рудницкая В.Г., Тесленко И.Б.
(сост.). Алушта и Алуштинский регион с древнейших
времен до наших дней. Киев: Стилос, 48-58.
Майко В.В. 2004а. Средневековое городище на
плато Тепсень в юго-восточном Крыму. Киев: «Ака-
демперіодика».
Майко В.В. 2004б. Сугдея во второй половине X –
начале XI вв. В: Куковальская Н.М. (гл. ред.). Сугдей-
ский сборник. Киев; Судак: Академпериодика, 201-244.
Майко В.В. 2005. Проблемы салтовской культуры
Крыма и Кембриджский аноним. Хазарский альманах
4. Харьков.
Майко В.В. 2012. Південно-східний Крим у другій
половині X–XII ст. Автореф. дис. … докт. іст. наук.
Київ.
ЛИТЕРАТУРА
340 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Маликов В.М. 1961. Новый вариант дверного зам-
ка XIII–XIV вв. Сообщения Херсонесского музея II.
Симферополь: Крымиздат, 62-67.
Миллер А.А. 1888. Археологические разведки в
Алуште и ее окрестностях. ДТМАО XII.
Могаричев Ю.М., Сазанов А.В., Степанова Е.В.,
Шапошников А.К. 2009. Житие Стефана Сурожско-
го в контексте истории Крыма иконоборческого вре-
мени. Симферополь: «АнтиквА».
Мыц В.Л. 1993. О работах Горно-Крымской экс-
педиции Института археологии АН Украины в 1991
году. В: Козак Д.Н. (відп. ред.). АДУ 1991 року. Луцьк:
«Надстир’я», 75-77.
Мыц В.Л., Адаксина С.Б. 1999. Находки золотых
византийских монет из Алустона. STRATUM plus (6).
СПб; Кишинёв; Одесса: Высшая антропологическая
школа, 123-127.
Мыц В.Л. 2002. Генуэзская Луста и Капитанство
Готии в 50-70-е гг. XV в. В: Рудницкая В.Г., Тесленко
И.Б. (сост.). Алушта и Алуштинский регион с древней-
ших времен до наших дней. Киев: Стилос, 139-189.
Мыц В.Л. 2009. Каффа и Феодоро в XV в. Контак-
ты и конфликты. Симферополь: Универсум.
Мыц В.Л., Адаксина С.Б., Кирилко В.П. 1993. От-
чет о раскопках средневековой крепости Алустон в
1992 г. Научный архив КФ ИА НАНУ.
Мыц В.Л., Кирилко В.П. 1992. Отчет об архео-
логическом исследовании укрепления, поселения и не-
крополя Фуны в 1991 г. Научный архив КФ ИА НАНУ.
Инв. № 1354. Папка 1718.
Мыц В.Л., Кирилко В.П. 1995. Отчёт о раскопках
средневекового укрепления Фуна близ с. Лучистого
в 1994 г. Научный архив КФ ИА НАНУ. Инв. № 312.
Папка 680.
Науменко В.Е. 1997. Раскопки раннесредневеково-
го поселения у подножия Мангупа. В: Храпунов И.Н.
(ред.-сост.). Бахчисарайский историко-археологиче-
ский сборник I. Симферополь: Таврия, 324-340.
Науменко В.Е. 2001. Место Боспора в системе ви-
зантийско-хазарских отношений. В: Могаричев Ю.М.,
Храпунов И.Н. (ред.-сост.) Бахчисарайский истори-
ко-археологический сборник 2. Симферополь, 336-361.
Паршина Е.А. 1974. Средневековая керамика
Южной Таврики (по материалам раскопок и разведок
1965-1969 гг.). В: Бибиков С.Н. (отв. ред.). Феодальная
Таврика. Материалы по истории и археологии Крыма.
Киев: Наукова думка, 56-94.
Паршина Е.А. 1991. Торжище в Партенитах. В:
Толочко П.П. (отв. ред.). Византийская Таврика: Сб.
науч. тр. (к XVIII конгрессу византинистов). Киев:
Наукова думка, 64-100.
Паршина Е.А., Тесленко И.Б., Зеленко С.М. 2001.
Гончарные центры Таврики VIII–X вв. В: Паршина
О.О. (наук. ред.). Морська торгівля в Північному При-
чорномор’ї. Київ: Стилос, 52-81.
Паршина Е.А. 2002. Средневековое поселение
в урочище Сотера. В: Рудницкая В.Г., Тесленко И.Б.
(сост.). Алушта и Алуштинский регион с древнейших
времен до наших дней. Киев: Стилос, 117-131.
Плетнева С.А. 1959. Керамика Саркела – Белой
Вежи. МИА 75, 212-272.
Плетнева С.А. 1967. От кочевий к городам (Салто-
во-маяцкая культура). МИА 142.
Плетнева С.А. 1989. На славяно-хазарском погра-
ничье (Дмитриевский археологический комплекс). Мо-
сква: Наука.
Полевой дневник 1991. – Полевой дневник арх.
В.П. Кирилко по археологическому исследованию сред-
невекового укрепления Фуна близ с. Лучистого. Науч-
ный архив КФ ИА НАНУ. Инв. № 1360. Папка 1724.
Полевая опись 1991. – Полевая опись находок из
раскопок средневековой крепости Фуна в 1991 году. На-
учный архив КФ ИА НАНУ. Инв. № 1360. Папка 1724.
Полевые чертежи 1991 – Полевые чертежи раско-
пок укрепления, поселения и некрополя Фуны в 1991 г.
Научный архив КФ ИА НАНУ. Инв. № 1365. Папка
1729.
Пономарев Л.Ю. 2003. К характеристике салтов-
ского керамического комплекса поселений Керчен-
ского полуострова. В: Боспор Киммерийский и вар-
варский мир в период античности и средневековья.
Керчь, 217-224.
Пономарев Л.Ю. 2012. Жилища Восточного Крыма
эпохи Хазарского каганата (по материалам раскопок
салтово-маяцких поселений Керченского полуостро-
ва). В: Сугдейский сборник V: Материалы V Судацкой
международной научной конференции «Причерномо-
рье, Крым, Русь в истории и культуре» (г. Судак, 23-24
сентября 2010 г.). Киев; Судак: «Горобец», 186-209.
Романчук А.И. 1976. Раннесредневековая строи-
тельная керамика Херсонеса. ВВ 37, 156-159.
Сазанов А.В., Могаричев Ю.М. 2012. К дискуссии
о так называемом походе Песаха в Крым: археологиче-
ский аспект. В: Майко В.В. (отв. ред.). Археологический
альманах 28: Древняя и средневековая Таврика. Сбор-
ник статей, посвященный 1800-летию города Судака.
Донецк: «Донбасс», 141-148.
Седикова Л.В. 1996. Керамический комплекс 2-й
половины IX в. из цитадели в Херсонесе. В: Могаричев
Ю.М., Храпунов И.Н. (ред.-сост.). Проблемы археоло-
гии древнего и средневекового Крыма. Симферополь:
Таврия, 123-124, 205.
Сидоренко В.А. 1982. Отчет об археологических
исследованиях Алуштинской крепости в 1981 г. Науч-
ный архив ИА НАНУ. Ф. экспедиций № 1007. Папка
№ 1353. 30 с.
Стамов Ст. 1989. Българската жилищна архитек-
тура (XV–XIX век). София: Издателство на Българска-
та академия на науките.
Тесленко И.Б. 2011. Отчет об археологических
раскопках средневекового храма и могильника на тер-
ритории с. Семидворье, Лучистовского с/с, г. Алушта
в 2007 г. Часть II. Раскопки храма. Научный архив КФ
ИА НАНУ. Инв. № 1478. Папка 1841.
Третесский Н.И. 1905. Описание дверного замка,
найденного в Херсонесе в 1903 г. ИАК 16.
Якобсон А.Л. 1950. Средневековый Херсонес (XII–
XIV вв.). МИА 17.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 341
Якобсон А.Л. 1959. Раннесредневековый Херсо-
нес. Очерки истории материальной культуры. МИА 63.
Якобсон А.Л. 1970. Раннесредневековые сельские
поселения Юго-Западной Таврики. МИА 168.
Якобсон А.Л. 1979. Керамика и керамическое
производство средневековой Таврики. Ленинград:
ИД «Наука». Ленинградское отделение.
Яшаева Т., Денисова Е., Гинькут Н., Залесская В.,
Журавлев Д. 2011. Наследие византийского Херсона.
Севастополь; Остин: Телескоп, Институт классиче-
ской археологии.
Grigorov Valeri, Dimitrov Janko. 2013. New Data
about Pottery Production in the 9th–10th centuries in Plis-
ka (Capital of the First Bulgarian Kingdom). В: Бе-СА
Българско е-Списание за Археология (http://be-ja.org).
Vol. 3 (2013), 121–135. (http://be-ja.org/issues/2013-3-1/
Be-JA_3-1_2013_121-135.pdf - Дата обращения - 21 но-
ября 2013 г.)
В.П. Кирилко
«НОВІ» АРХЕОЛОГІЧНІ ПАМ’ЯТКИ СЕРЕДНЬОВІЧНОЇ ФУНИ
Перша публікація результатів охоронних розкопок двох об’єктів, проведених КФ ІА НАНУ ще 1991 р. на
території середньовічної Фуни.
Повністю досліджена одна з будівель південної частини поселення, розташованого біля підніжжя г. Півден-
на Демерджі, поруч з балкою Ай-Констант. Вона являла собою унікальний симбіоз напівземлянки і кам’яного
дому-п’ятистінки. Знахідки, що утворюють закритий комплекс, датовані переважно ІХ–Х ст. Склад артефактів
і археологічний контекст пам’ятки дають підстави вважати, що зведення, функціонування та загибель в пожежі
дослідженої будови займало незначний хронологічний проміжок, який припадає на Х ст. На цьому етапі дослід-
жень можна припустити, що будинок існував нетривалий час і згорів у межах кінця другої – третьої чвертей
Х ст.
Розкопками вивчені два ґрунтові склепи нової, південно-східної, ділянки некрополя Лучисте. Спорудження
одного з них, багатошарового, віднесено до рубежу VIII–IX ст. Час здійснення останніх поховань дослідженого
комплексу точному визначенню не піддається, але характерне для них положення тіла, орієнтованого головою
на захід, і відсутність інвентарю свідчать про виниклі зміни в поховальному обряді, що, ймовірно, були пов’я-
зані з християнізацією місцевого населення.
Ключові слова: Фуна, поселення ІХ–Х ст., некрополь Лучисте, ґрунтовий склеп, середньовічна кераміка.
V.P. Kirilko
THE «NEW» ARCHEOLOGICAL SITES OF MEDIEVAL FUNA
The first publication of the two object guard excavations that were conducted by Crimean branch of Archaeological
Institute NAS of Ukraine in 1991 on the territory of medieval Funa.
The examination of one of the buildings in southern part of the settlement, that lays by the toe of south Demergi
mountain is completed. It is the unique symbiosis of semi-dugout and stone house with 5 walls. The findings of this
closed complex date back mostly to 9th-10th centuries. According to the artifacts found and archaeological context of the
site the foundation, existence and destruction in fire of this building occupied a short period of time in 10th century. At
current point of examination we can more or less presume that the building did not exist for a long period of time and
was burnt down during late 2-3 quarters of 10th century.
During the excavations the two vaults of new south-east sector of Luchistoye necropol were examined. The foundation
of the multilayered one dates back to 8th-9th centuries. The time of last burials of the complex under study cannot be
defined precisely but the typical latitudinal body position with western head orientation and the lack of inventory mark
the changes in burial ceremony that must be corresponding to Christianization of the local population.
Keywords: Funa, settlement of the 9th-10th centuries, necropolis Luchistoye, vault, medieval ceramics.
342 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 2. Ситуационный план Фуны. Условные обозначения: а – северо-западный участок некрополя с
погребениями конца IV–Х вв.; б – юго-восточный участок некрополя с погребениями VII–XII вв., точкой
указано местонахождение склепов К1 и К2; в – южный участок некрополя XIII–XVIII вв.;
г – мусульманский некрополь XVIII–XIX вв.; д – поселение XIII–XIX вв.; е – поселение IX–X вв.;
ж – укрепления (1 – укрепление XV в.; 2 – укреплённое поселение X–XIII вв. «Демерджи I»; 3 – сторожевое
укрепление X-XIII вв. «Демерджи II»).
Рис. 1. Гора Южная Демерджи и её ближайшие окрестности. Общий вид с запада. 2009 г.
Автор фотографии Кристиан Трэлла.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 343
Рис. 3. Ситуационный план исследованных строений поселения IX–X вв. (Полевой дневник 1991: 7).
344 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Ри
с.
4
. С
тр
ат
иг
ра
фи
я
се
ве
ро
-в
ос
то
чн
ог
о
бо
рт
а
со
вр
ем
ен
но
й
гр
ун
то
во
й
до
ро
ги
: 1
–
с
тр
ое
ни
е
№
1
; 2
–
с
тр
ое
ни
е
№
2
; 3
–
с
тр
ое
ни
е
№
3
. У
сл
ов
ны
е
об
оз
на
че
ни
я:
а
–
дё
рн
; б
–
р
ы
хл
ы
й
гр
ун
т
св
ет
ло
-с
ер
ог
о
цв
ет
а
с
ко
ри
чн
ев
ат
ы
м
от
те
нк
ом
; в
–
п
ро
ка
лё
нн
ы
й
гл
ин
ис
ты
й
гр
ун
т,
др
ев
ес
ны
й
уг
ол
ь;
г
–
зо
ла
; д
–
с
ер
о-
ж
ел
то
ва
та
я
ма
те
ри
ко
ва
я
гл
ин
а;
е
–
ф
ра
гм
ен
ты
к
ер
ам
ич
ес
ки
х
из
де
ли
й.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 345
Рис. 5. Лепной горшок из строения № 1.
Рис. 6. План строения № 2.
346 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 7. Виды и разрезы строения № 2: 1 – продольный стратиграфический разрез А-Б; 2 – разрез А-Б; 3 – разрез
Б-А; 4 – юго-западный вид внутренней стены, 5 – северо-восточный вид передней стены.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 347
Ри
с.
8
. В
ид
ы
и
р
аз
ре
зы
с
тр
ое
ни
я
№
2
: 1
–
р
аз
ре
з В
-Г
; 2
–
р
аз
ре
з Г
-В
; 3
–
ю
го
-в
ос
то
чн
ы
й
ви
д
се
ве
ро
-з
ап
ад
но
го
о
тк
ос
а
пр
ох
од
а
ме
ж
ду
п
ом
ещ
ен
ия
ми
; 4
–
п
оп
ер
еч
ны
й
ст
ра
ти
гр
аф
ич
ес
ки
й
ра
зр
ез
В
-Г
.
348 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 9. Строение № 2. Общий вид с северо-запада.
Рис. 10. Строение № 2. Общий вид с юго-востока.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 349
Рис. 11. Фрагменты керамических тарных сосудов: 1-3 – из слоя пожара в помещении Б; 4 – из слоя каменного
завала в помещении А.
Рис. 12. Жернова из слоя каменного завала в помещении Б.
350 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 13. Керамическая черепица из слоя пожара.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 351
Рис. 14. Рельефные знаки на черепице из слоя пожара.
352 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 15. Фрагменты амфор. Место находки: 1, 9 – пом. А, слой пожара; 2, 3, 8 – пом. Б, слой пожара;
4 – пом. Б, слой натёчного грунта; 5-7 – пом. Б, заполнение ямы № 1.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 353
Рис. 16. Фрагменты амфор. Место находки: 1 – пом. А, слой пожара; 2 – пом. Б, слой натёчного грунта; 3, 6 –
пом. Б, слой пожара; 4 – пом. Б, заполнение ямы № 1; 5 – засыпь пустот строительного котлована; 7 – пом. Б,
каменный завал.
354 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 17. Фрагменты амфор. Место находки: 1 – засыпь пустот строительного котлована; 2 – пом. Б, каменный
завал; 3, 4 – пом. Б, слой пожара.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 355
Рис. 18. Фрагменты амфор. Место находки: 1 – пом. Б, слой натёчного грунта; 2, 6 – пом. Б, заполнение ямы
№ 1; 3, 8-10 – пом. Б, каменный завал; 4, 7 – пом. Б, слой пожара; 5 – засыпь пустот строительного котлована.
356 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 19. Фрагменты кувшинов. Место находки: 1 – слой современного разрушения строения № 3; 2, 7-9 –
пом. Б, слой пожара; 3 – пом. Б, заполнение ямы № 1; 4 – слой современного разрушения строения № 2; 5, 6 –
пом. Б, каменный завал; 10 – слой современного разрушения строения № 1.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 357
Рис. 20. Лепная посуда. Место находки: 1, 3-11 – пом. Б, слой пожара; 2 – пом. Б, слой натёчного грунта.
358 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 21. Каменное корытце, керамические гири и крышки. Место находки: 1, 2, 4, 6 – пом. Б, слой пожара;
3 – укрепление XV в., кол. № 90/477; 5 – пом. Б, заполнение ямы № 1.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 359
Рис. 22. Пестик и пряслица. Место находки: 1-4, 6 – пом. Б, слой пожара; 5 – слой современного разрушения
строения № 2; 7 – пом. А, слой пожара.
360 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 23. Пряслица. Место находки: 1, 2, 5, 8 – пом. Б, слой пожара; 3, 7 – слой современного разрушения
строения № 2; 4 – пом. А, слой пожара; 6 – пом. Б, заполнение ямы № 1.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 361
Рис. 24. Железные изделия. Фрагмент стеклянной рюмки. Место находки: 1 – пом. Б, каменный завал; 2, 3, 7-9 –
пом. А, слой пожара; 4, 5 – слой современного разрушения строения № 2; 6, 11 – пом. А, каменный завал; 10 –
пом. Б, заполнение ямы № 1.
362 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 25. План и сечения склепа К1. Находки из захоронений 1 (1- железная пряжка), 3 (2 – бронзовая серьга)
и 4 (3 – железный нож) в склепе К1. Фрагмент надгробия из склепа К2. Условные обозначения: а – дёрн, б –
материковая глина с гумусом.
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 363
Рис. 26. План IV (нижнего) яруса погребений и сечения склепа К2. Виды закладной плиты. Находки из
захоронения 16 (11 – бронзовая пряжка, 12 – железное кресало). Условные обозначения: а – дёрн,
б – материковая глина с гумусом, I–IV – ярусы погребений.
364 Археологический альманах, № 33 ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТАВРИКА
Рис. 27. План III яруса погребений в склепе К2. Находки из захоронений 6 (1 – бусы), 7 (2 – железное кольцо,
3 – железная пряжка), 9 (4 – бронзовая серьга, 5 – бусы), 10 (6 – бронзовая серьга, 7 – бусы,
8 – железный предмет), 14 (9 – бронзовая серьга) и 15 (10 – железный нож).
В.П. Кирилко. «новые» АрХеолоГиЧесКие ПАМЯТниКи средневеКовой ФУны 365
Рис. 28. Планы I (верхнего) и II ярусов погребений в склепе К2. Надгробие из склепа К1.
|