Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра

На основе эпистолярных источников из Санкт-Петербургского филиала Российской академии наук, которые впервые вводятся в научный оборот, восстановлены научные и личные коммуникации с председателем Государственной академии истории материальной культуры Николаем Марром ведущих крымоведов эпохи – Конста...

Full description

Saved in:

Bibliographic Details
Date:	2014
Main Author:	Непомнящий, А.А.
Format:	Article
Language:	Russian
Published:	Центр пам’яткознавства НАН України і Українського товариства охорони пам’яток історії та культури 2014
Series:	Праці Центру пам’яткознавства
Subjects:	Історичні постаті
Online Access:	https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/81758
Tags:	Add Tag No Tags, Be the first to tag this record!
Journal Title:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Cite this:	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра / А.А. Непомнящий // Праці Центру пам’яткознавства: Зб. наук. пр. — 2014. — Вип. 25. — С. 161-176. — Бібліогр.: 38 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	nasplib_isofts_kiev_ua-123456789-81758
record_format	dspace
spelling	nasplib_isofts_kiev_ua-123456789-817582025-02-09T11:26:28Z Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра Кримські сюжети біографії М.Я. Марра Crimean stories N.Ya. Marr’s biography Непомнящий, А.А. Історичні постаті На основе эпистолярных источников из Санкт-Петербургского филиала Российской академии наук, которые впервые вводятся в научный оборот, восстановлены научные и личные коммуникации с председателем Государственной академии истории материальной культуры Николаем Марром ведущих крымоведов эпохи – Константина Гриневича и Арсения Маркевича. На материалах новых документов восстановлено влияние ведущих деятелей науки на проведение крупных крымоведческих мероприятий, которые проходили в то время в Крыму, в т.ч. – двух Конференций археологов СССР в Керчи и Херсонесе. Восстановлены неизвестные страницы истории крымоведения. На підставі епістолярних джерел, які зберігаються у Санкт-Петербурзький філії Архіву Російської академії наук й уперше вводяться до наукового обігу, відтворено наукові та міжособистісті комунікації голови Державної академії історії матеріальної культури Миколою Марром і провідних кримознавців доби – Арсенія Маркевича та Костянтина Гриневича. На матеріалах нових документів відновлено вплив науковців на хід видатних кримознавчих заходів, що проводилися того часу в Криму, зокрема – двох Конференцій археологів СРСР у Керчі та Херсонесі. Відновлено невідомі сторінки історії кримознавства. On the basis of the epistolary sources of the St. Petersburg branch of the Russian Academy of Sciences, being introduced to the scientifi c circulation at fi rst, the academic and personal communication with Chairman of the State Academy of history of material culture Nikolai Marr leading concerned Crimea era – Konstantin Grinevich and Arseniy Markevich was restored. The infl uence of the leading fi gures of science to conduct large events on studying of the Crimea taking place at that time in Crimea, including two Conferences archaeologists USSR in Kerch and Chersonese, was restored on materials of new documents. Unknown pages of the history of studying of the Crimea was restored. 2014 Article Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра / А.А. Непомнящий // Праці Центру пам’яткознавства: Зб. наук. пр. — 2014. — Вип. 25. — С. 161-176. — Бібліогр.: 38 назв. — рос. 2078-0133 https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/81758 [001:930](477.75)–057.4 ru Праці Центру пам’яткознавства application/pdf Центр пам’яткознавства НАН України і Українського товариства охорони пам’яток історії та культури
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Історичні постаті Історичні постаті
spellingShingle	Історичні постаті Історичні постаті Непомнящий, А.А. Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра Праці Центру пам’яткознавства
description	На основе эпистолярных источников из Санкт-Петербургского филиала Российской академии наук, которые впервые вводятся в научный оборот, восстановлены научные и личные коммуникации с председателем Государственной академии истории материальной культуры Николаем Марром ведущих крымоведов эпохи – Константина Гриневича и Арсения Маркевича. На материалах новых документов восстановлено влияние ведущих деятелей науки на проведение крупных крымоведческих мероприятий, которые проходили в то время в Крыму, в т.ч. – двух Конференций археологов СССР в Керчи и Херсонесе. Восстановлены неизвестные страницы истории крымоведения.
format	Article
author	Непомнящий, А.А.
author_facet	Непомнящий, А.А.
author_sort	Непомнящий, А.А.
title	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра
title_short	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра
title_full	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра
title_fullStr	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра
title_full_unstemmed	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра
title_sort	крымские сюжеты биографии н.я. марра
publisher	Центр пам’яткознавства НАН України і Українського товариства охорони пам’яток історії та культури
publishDate	2014
topic_facet	Історичні постаті
url	https://nasplib.isofts.kiev.ua/handle/123456789/81758
citation_txt	Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра / А.А. Непомнящий // Праці Центру пам’яткознавства: Зб. наук. пр. — 2014. — Вип. 25. — С. 161-176. — Бібліогр.: 38 назв. — рос.
series	Праці Центру пам’яткознавства
work_keys_str_mv	AT nepomnâŝijaa krymskiesûžetybiografiinâmarra AT nepomnâŝijaa krimsʹkísûžetibíografíímâmarra AT nepomnâŝijaa crimeanstoriesnyamarrsbiography
first_indexed	2025-11-25T21:33:58Z
last_indexed	2025-11-25T21:33:58Z
_version_	1849799673116622848
fulltext	161Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 УДК [001:930](477.75)–057.4 А.А. НЕПОМНЯЩИЙ Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра На основе эпистолярных источников из Санкт-Петербургского филиала Российской ака- демии наук, которые впервые вводятся в научный оборот, восстановлены научные и личные коммуникации с председателем Государственной академии истории материальной культуры Николаем Марром ведущих крымоведов эпохи – Константина Гриневича и Арсения Марке- вича. На материалах новых документов восстановлено влияние ведущих деятелей науки на проведение крупных крымоведческих мероприятий, которые проходили в то время в Крыму, в т.ч. – двух Конференций археологов СССР в Керчи и Херсонесе. Восстановлены неизвестные страницы истории крымоведения. Ключевые слова: Н.Я. Марр, К.Э. Гриневич, А.И. Маркевич, кримоведение, Конференции археологов СССР в Керчи и Херсонесе, эпистолярное наследие. Джерела та література 1. Александр Матвєєв / Альбом. – М. : Советский художник, 1979. – 382 с. 2. Бабурина Н. Скульптура малых форм. – М. : Советский художник, 1982. – 240 с. 3. Воронов Н.В. Михаил Михайлович Тараев. – Л. : Художник РСФСР, 1983. – 99 с. 4. Декоративное искусство СССР. Ежемесячный журнал. – М. : Советский художник, 1(374). 1989. – 48 с. 5. Моздир М.І. Українська народна дерев’яна скульптура. – К. : Наукова думка, 1980. – 194 с. 6. Ольга Рапай / Альбом. – К. : Дух і літера, 2007. – 96 с. 7. Светлов И.Е. О советской скульптуре 1960–1980. – М. : Советский художник, 1984. – 248 с. 8. Тиханова В.А. Лик живой природы. – М. : Советский художник, 1990. – 240 с. 9. Турчин В.С. Монументы и города. – М. : Советский художник, 1982. – 160 с. 10. Чарновський О. Українська народна скульптура. – Л. : Вища школа, 1976. – 144 с. 11. Школьна О.В. Київський художній фарфор ХХ століття. – К. : День Печати, 2011. – 400 с. : іл. – укр., рос. мовами. 12. kievporcelain.com.ua 13. ukr.rs.gov.ru Лампека Н.Г. Владислав Щербина – ведущий пластик украинского фарфора второй половины ХХ столетия Делается попытка исследования творчества известного мастера фарфоровой скульптуры В. Щербины, внесшего значительный вклад в развитие украинского изобразительного и де- коративно-прикладного искусства. Первоочередной задачей исследования является определе- ние истоков его искусства, классификация и периодизация, проведение сравнительного ана- лиза с произведениями современных скульпторов, работавших с фарфором. Ключевые слова: Владислав Щербина, скульптура, КЭКХЗ, фарфор. Lampeka M.G. Vladislav Shcherbina – a leading sculptor Ukrainian porcelain second half of the XX century An attempt to study art porcelain sculpture of a famous master V. Shcherbyna, who made a signifi cant contribution to the development of Ukrainian fi ne and decorative arts. The primary aim of this study is to determine the origins of his art, classifi cation and periodization, a comparative analysis of works by contemporary artists working with porcelain. Key words: Volodyslav Shcherbyna, sculpture, KECAP, porcelain. Подано до друку: 07.06. 2013 р. 162 ISSN 2078-0133 Н.Я. Марр Роль крупнейшей фигуры в исто- рии крымоведения – Арсения Ивановича Маркевича – казалось, уже полностью очер- чена десятилетие назад [1]. Однако наши поиски в ведомственных архивах Санкт- Петербурга последних лет позволили выявить новые направления в многогран- ной работе ученого, в частности – в облас- ти изучения и охраны культурного наследия. Судьба личного архива Арсения Ивановича восстановлена. В разное время, по частям, А.И. Маркевич передавал свой эпистолярный архив в музей Таврической ученой архив- ной комиссии (ТУАК). Так, протокол засе- дания Комиссии от 19 мая 1920 г. фикси- рует, что «А.И. Маркевич пожертвовал для музея Комиссии 106 писем к нему разных лиц и 40 приглашений и почетных билетов на разного рода торжества». 1 февраля 1925 г. А.И. Маркевич передал в дар Обществу письма предсе- дателя Московского археологического общества П.С. Уваровой (18 писем), археолога-любителя, секретаря Военно-исторического общества по разряду военной археологии и археографии Н.М. Печенкина (18 писем) и нумизмата О.Ф. Ретовского (9 писем) [2, с. 6–8]. Архив Таврической ученой архив- ной комиссии после установления советской власти был распылен. В фонде ТУАК, отложившемся в Госархиве в Автономной Республике Крым (ф. 161), переписки ученых с А.И. Маркевичем нет. Гораздо более репрезентативными оказались документы ТУАК, хранящиеся в фондах Крымского республикан- ского учреждения «Центральный музей Тавриды». Среди анкет по обсле- дованию археологических памятников, списков членов Комиссии, протоко- лов заседаний сохранилась и обширная переписка. В частности, выделяется корпус писем Арсения Ивановича к А.Л. Бертье-Делагарду, датированный 1903–1917 годами. Вместе с тем, благодаря ставшим доступными пись- мам дочери Арсения Ивановича Е.А. Кошляковой, адресованным в музей Симферопольской гимназии, стало известно, что основная интереснейшая часть эпистолярия, которая скрупулезно собиралась руководителем крымских краеведов в отдельных папках, подписанных именем корреспондента, была уничтожена Арсением Ивановичем (сожжена) в связи с объективной бояз- нью, что письма эти могут быть легко использованы против него и членов его семьи. Поэтому мы работаем только с сохранившейся односторонней перепис- 163Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 кой крымских ученых, определяя в текстах возможное содержание обратных посланий. Находка любых новых составляющих богатого эпистолярного наследия Арсения Ивановича Маркевича представляет значительный интерес. Именно таким открытием стали его письма к руководителю главной академи- ческой институции, занимавшейся изучением и охраной культурного наследия в СССР в 20–30-е годы ХХ века Николая Яковлевичу Марру. Н.Я. Марр (1864–1934) − российский, советский востоковед-языковед, археолог-кавказовед – крупнейшая и до сих пор малоисследованная фигу- ра советской исторической науки. Несмотря на появившиеся в последние годы исследования [3–5], значительная часть научной биографии ученого остается в тени. Не исключение и связи руководителя крупнейшего архео- логического учреждения СССР – Государственной академии истории мате- риальной культуры с крымоведами в 20-е гг. ХХ в. Содержательную инфор- мацию по проблеме удалось выявить в личном архивном фонде ученого в Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук (ПФАРАН) (ф. 800, оп. 1–9), где отложились письма к Н.Я. Марру крупнейших крымоведов эпохи – К.Э. Гриневича и А.И. Маркевича. Основные вехи биографии Н.Я. Марра известны. Он родился в Кутаиси в семье ботаника, подданного Великобритании (мать – грузинка). Выпускник Кутаисской гимназии (1884). По окончании в 1888 г. факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета талантливый студент был остав- лен на кафедре армянской и грузинской словесности для подготовки к профес- сорскому званию (1888–1891). После совершенствования знаний в Германии и Италии (1894–1896) он защитил магистерскую (1899) и докторскую (1902) диссертации по разряду словесности (армянской). Далее – служба приват- доцентом (1891–1900), экстраординарным (1900–1902), ординарным (1902– 1916), заслуженным ординарным профессором (1916–1925) кафедры армян- ской и грузинской словесности. С 1907 г. Н.Я. Марр – член-корреспондент императорской Археологической комиссии, с 1909 г. – адъюнкт, а с 1912 г. − действительный член Академии наук по истории и литературе азиатских народов. В 1911–1919 гг. − декан факультета восточных языков столично- го университета. Ученый стал одним из создателей и первым председате- лем Академии истории материальной культуры (с 1919 г.). В 1918 г., после отъезда А.А. Бобринского в эмиграцию, Н.Я. Марр становится председате- лем Российской государственной археологической комиссии. С этого време- ни он с перерывами возглавлял Российскую академию истории материальной культуры – Государственную академию истории материальной культуры до 1934 года. Ученый создал и возглавил Яфетический институт (1921 г.). В 1924– 1931 гг. он также занимал пост директора крупнейшего в то время книжного 164 ISSN 2078-0133 собрания СССР – Публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. С 1930 г. он вице- президент Академии наук СССР. И только с этого же 1930 г. – член ВКП(б). В среде специалистов по крымской архе- ологии Николай Яковлевич уже был извес- тен не только благодаря публикациям [6; 7], но и многочисленным выступлениям и комментариям на заседаниях император- ской Археологической комиссии, Русского и Московского археологических обществ, которые публиковались в протоколах тру- дов этих организаций. Избрание Николая Яковлевича в действительные члены круп- нейшего и авторитетнейшего крымского уче- ного научного содружества – Таврической ученой архивной комиссии – пришлось на бурный 1917 г. 27 июля 1917 г. Арсений Иванович как глава Таврической ученой архивной комиссии уведомлял письмом своего петро- градского коллегу, что тот «в заседании от 12 июля 1917 г. единодушно избранный в её члены в уважение к Вашим неутомимым и плодотворным трудам на почве науки. Комиссия льстит себя надеждой, что Вы не откажи- тесь принять участие в её скромной деятельности по сохранению и изучению памятников истории и древности Тавриды» [8]. Наступивший перерыв в эпистолярном общении А.И. Маркевича и Н.Я. Марра был связан с перипетиями революционного лихолетья, когда постоянное почтовое сообщение между Симферополем и Петроградом было проблематичным. Переписка восстанавливается в начале 20-х гг. Однако полный объем писем А.И. Маркевича Н.Я. Марру не сохранился. Скорее всего, Николай Яковлевич, уничтожал часть посланий к нему, чтобы не стать впоследствии заложником выливавшейся на него от корреспондентов кри- тики советской власти. Не исключено, что в своих первых письмах к Н.Я. Марру после окончательного установления советской власти на полуостро- ве Арсений Иванович делился эмоциями по поводу новшеств политической жизни, уничтожения памятников истории культуры. Осколки переписки А.И. Маркевича с его петроградскими друзьями (Д.В. Айналовым, А.А. Васильевым, С.Ф. Платоновым, А.А. Спицыным) свидетельствуют, что в свойственной ему эмоциональной форме, лидер крымских краеведов не стесняясь кри- тиковал новые порядки [9]. Из посланий к Н.Я. Марру периода советской власти сохранилось письмо А.И. Маркевича в Ленинград от 22 мая 1925 г. А.И. Маркевич 165Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 Из его текста, круга обсуждаемых вопросов, становиться ясным, что это про- должения отправленных ранее писем. Так, А.И. Маркевич благодарит Николая Яковлевича за полученное приветствие по случаю юбилея. Традиционно он сообщал о ходе своих научных разысканий: «А сейчас я ломаю голову над встречающимися в Крыму названиями урочищ, оканчивающимися на нда, как, напр., Орианда, Аунда, Масандра, Панда, Караиунда, Ургенда <…> которые я, конечно, отличаю от татарских, напр. Суянда» [10]. А.И. Маркевич совето- вался с Н.Я. Марром по поводу определения языка, носители которого стали прародителями данных названий. Он склонялся к тому, что это остатки языка тавров. «Думаю, что и некоторые из названий на тка, как Мшатка, Мухалатка, Сватка, очень древнего происхождения, не татар и не греческие» [11]. Арсений Иванович в это время действительно много работал над обобщающим трудом по крымской топонимике. 1926 год ознаменовался приездом Николая Яковлевича Марра в Крым в связи с исполнявшимся 100-летием со дня официального основания Керченского музея древностей. Столичные археологи и местные ученые силы объективно считали необходимым отметить столь знаковую дату проведением в Керчи крупной научной конференции. Конечно, подразумевался созванный по досоветским классическим академическим канонам Археологический съезд. Тем самым, наконец, реализовывалась мечта элиты советской археоло- гии собраться для решения наболевших теоретических и практических вопро- сов. Однако всем было ясно, что о таком названии собрания советских архе- ологов не может идти речи. За организацию конференции взялся Крымский отдел по делам музеев и охране памятников искусства, старины и народного быта (КрымОХРИС) совместно с Керченским археологическим музеем. В досоветское время состоялась пятнадцать археологических съездов, участниками которых стали наиболее деятельные силы историков, археоло- гов и этнографов Российской империи. Уже запланированный на июль 1914 г. в Пскове XVI Археологический съезд был отменен в связи с началом Первой мировой войны [12; 13]. Все верили, что с окончанием военного противосто- яния, разрухи и голода очередной съезд все же состоится. Эти надежды леле- яли и ведущие археологи, сотрудничавшие в Российской академии истории материальной культуры – Государственной академии истории материальной культуры. Для проведения организационной работы были образованы три комитета – один местный крымский (КрымОХРИС и Керченский музей), вто- рой – в Москве (в Главнауке) и третий – в Ленинграде (в Государственной ака- демии истории материальной культуры). В.П. Бузескул и Н.Я. Марр являлись официальными докладчиками на Конференции от Академии наук СССР [14]. 166 ISSN 2078-0133 Во Всесоюзной конференции археологов СССР в Керчи участвовало 135 представителей научных организаций, что не многим уступало числу членов проводившихся в досоветской России областных археологических съездов. 5 сентября, перед открытием конференции, состоялось заседание организа- ционного комитета, где был определен состав президиума конференции и утвержден распорядок ее работы. Председателем пленарных заседаний был избран профессор В.А. Городцов, а его заместителем – А.И. Маркевич, секре- тарем – К.Э. Гриневич. В президиум вошли представители государственных и областных учреждений из Москвы и крымских городов, в т.ч. – акаде- мики В.П. Бузескул, Н.Я. Марр [15], С.Ф. Платонов. Кроме пленарных заседаний проходила работа секций «Первобытной археологии», «Ирано- эллинской археологии», «Средневековой археологии» и «Тюрко-татарской археологии». Конференция открылась выступлением начальника Главнауки Федора Николаевича Петрова и докладом директора Керченского музея Юлия Юльевича Марти «Сто лет работы Керченского музея». На четырех пленарных заседаниях были заслушаны доклады академиков В.П. Бузескула и Н.Я. Марра, профессоров Т.А. Арне, В.А. Городцова, К.Э. Гриневича, А.И. Маркевича, А.А. Спицына. Были приняты резолюции, связанным с даль- нейшим развитием археологических разысканий в СССР и необходимостью восстановления периодических археологических съездов. Своими эмоциями о конференции в письме от 27 сентября 1926 г. к другу по студенческим годам академику Игнатию Юлиановичу Крачковскому делился Виктор Иосифович Филоненко – интереснейшая личность фигура крымской довоенной ориенталистики: «Я был на Керченской конференции. Не знаю, как проходили раньше археологические съезды, но Керченская кон- ференция носила какой-то карьерный характер. Для того, чтобы угодить кому- то, подчас искажалась сама истина. Особенно профессор Бороздин в этом отношении оказался виртуозом. Несколько разочаровал меня и Н.Я. Марр. Как-то странно было слышать из его уст об «империализме в наших научных учреждениях» и том, что «всех старых ученых нужно разогнать», и чем скорее, тем лучше, и, наконец, шедевр всего − это тост на банкете «За здоровье первого турколога В.В. Бартольда и Коммунистическую партию»! Главный доклад Николая Яковлевича [Марра – авт.] был − это «Скифский язык». Слушать и понимать Николая Яковлевича без привычки очень труд- но. На своем «яфетическом коне» он, как вихрь, носится с Востока на Запад, с Запада на Восток, разбрасывая вокруг себя «третий элемент», «матери- альную культуру», «проблемы». Все как-то сторонятся, жмутся, боясь быть 167Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 раздавленными. А, в общем, все выступления Николая Яковлевича всегда сопровождались шумным успехом» [16]. В дни проведения Конференции археологов СССР в Керчи руководитель Государственной академии истории материальной культуры прочитал «для местного пролетариата» лекцию о значении изучения в русле развития крае- ведения малых народов, в частности – крымских татар, караимов, крымчаков. Переработанный материал этой лекции был прочитан Н.Я. Марром на краткосрочных курсах по музееведению в Москве и затем опубликован в жур- нале «Краеведение» [17] . По возвращении в Ленинград В.П. Бузескул и Н.Я. Марр выступили в Собрании Академии наук с подробным отчетом о пребывании на Конференции археологов СССР в Керчи, где в тезисах повторили основные положения свои научных докладов [18]. В это время А.И. Маркевич активно занимался вопросом баллотиров- ки в члены-корреспонденты Академии наук СССР. Ему помогали в этом его столичные друзья – академики И.Ю. Крачковский, С.Ф. Платонов, А.Н. Самойлович. К Н.Я. Марру Арсений Иванович также обратился за обязательным для подачи документов для баллотировки отзывом о его рабо- те на ниве изучения охраны культурного наследия. Такой разговор состоялся в Керчи во время одной из экскурсий, организованных для гостей Конференции. Одновременно председатель Таврического общества истории, археологии и этнографии просил ленинградского ученого прислать статью в готовивший- ся сборник трудов Общества. Из-за противодействия властей и краеведов «нового поколения» получить разрешение на издание сборника не удавалось. Его выход откладывался год за годом, что, безусловно, болезненно восприни- малось А.И. Маркевичем. Вот почему он решил, как можно более наполнить его столичными знаменитостями. Николай Яковлевич оперативно прислал в Симферополь письмо поддержки для баллотировки А.И. Маркевича в члены- корреспонденты АН СССР, подготовленный под грифом Академии истории материальной культуры. В письме от 23 декабря 1926 г. А.И. Маркевич благо- дарил его за это [19]. В следующем письме, датированном 19 февраля 1927 г., А.И. Маркевич благодарил Н.Я. Марра и «за присылку статьи для сборника» Таврического общества истории, археологии и этнографии [20]. Интересно, что в связи с «отсутствием субсидий» предполагалось печатать «Известия Таврического общества истории, археологии и этнографии» исключительно за счет «само- обложения» – путем сбора с авторов средств за публикации их статей. А.И. Маркевич высылал в Ленинград корректуру статьи [21]. Статья Н.Я. Марра раскрывала методологические особенности разработки крымской 168 ISSN 2078-0133 топонимики. Этой же проблеме посвящены целые страницы его переписки с Арсением Ивановичем в это время. Н.Я. Марр настаивал на лингвистической подоплеке объяснения крымских топонимов, а А.И. Маркевич, не желавший вдаваться в тонкости филологических обзоров, старался уйти от лингвистики в своих исследованиях. Первый выпуск «Известий» Общества было решено посвятить юби- лею А.И. Маркевича, который отмечали в 1925 г. К этому времени и был подготовлен том, однако перипетии с его изданием позволили «подтянуть» многое весомые крымоведческие фигуры. Об этом говорилось на первой странице издания: «Выпуская после 7-летнего перерыва настоящий том своих «Известий» к 40-летию своего существования (1887–1927) Таврическое Общество Истории, Археологии и Этнографии, бывшая Таврическая Ученая Архивная Комиссия, посвящает его своему долголетнему Председателю и руководителю своих работ, высокозаслуженному исследователю прошлого Крыма Арсению Ивановичу Маркевичу, дабы тем ознаменовать исполнившее- ся в 1926 г. 50-летие его научной деятельности и 70-летие со дня его рождения». Среди авторов 37 статей юбилейного сборника – имена выдающихся ученых той эпохи – цвета советской исторической науки – друзей А.И. Маркевича: ака- демиков Д.В. Айналова, В.В. Бартольда, С.А. Жебелёва, И.Ю. Крачковского, Н.Я. Марра, С.Ф. Платонова, А.И. Соболевского; член-корреспондента АН СССР – А.Н. Самойловича, профессоров И.Н. Бороздина, Б.В. Варнеке, Г.В. Вернадского, Ю.В. Готье, С.С. Дложевского, Н.С. Державина, В.В. Лункевича, Н.И. Новосадского, Е.В. Петухова, И.И. Толстого, В.И. Филоненко и др. В сборнике приняли участие и представители «новой волны» в крымском краеведении – О.Н. Акчокраклы, У.А. Боданинский, П.И. Голландский, К.Э. Гриневич, Б.С. Ельяшевич, И.С. Кая, Ю.Ю. Марти, П.Я. Чепурина, Н.Л. Эрнст, Я.М. Якуб-Кемаль. 18 августа 1928 г. А.И. Маркевич сообщал в Ленинград: Глубокоуважаемый Николай Яковлевич. Только теперь, два года спустя после Керченского археол. съезда, напечатана моя статья о топонимике Крыма, представляющая мой доклад, сделанный на этом съезде [22]. Ваше внимание к моему докладу побуждает меня просить Вас при- нять от меня на память оттиск этой статьи. Я не вдавался в ней в лингвистические проблемы, – моя задача в этой статье другая. Но глубоко буду благодарен, если Вы укажете мне промахи в моей статье, хотя бы существенные. С глубоким почтением, А. Маркевич. Симферополь, Архивная, 28 [23]. Далее в сохранившейся переписке А.И. Маркевича и Н.Я. Марра вновь значительная лакуна. Следующее письмо, отложившееся в личном архивном 169Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 фонде академика Н.Я. Марра, датировано 14 декабря 1932 года и оправлено с новой квартиры Арсения Ивановича (ул. Ленина, 18). Крымский ученый благо- дарит Николая Яковлевича за внимание к его рукописи по топонимике Крыма. Из текста письма становиться ясным, что академик читал труд А.И. Маркевича и прислал в Симферополь объемный комментарий со своими замечания- ми и исправлениями. А.И. Маркевич традиционно делился своими планами: «Теперь я заканчиваю другую работу, более существенную, на которую позво- лю себе также обратить Ваше внимание. Заглавие её: «Судьба памятников древности Крыма и их изучение». (Работа довольно большая, приблизительно 180 страниц моего письма большого (листового) размера. Она состоит из 3-х глав: 1. Состояние памятников древности Крыма во время присоединения его к России. 2. Судьбы их в эпоху русской власти; а) Продолжение их уничтоже- ния, порчи; б) заботы об их сохранении; 3. Изучение древностей Крыма (самая большая глава), доведенная до настоящего времени. На эту работу я употребил много времени и труда, и рад, что оканчиваю её (собственно говоря, окончил) как раз к 50-летию моей жизни в Крыму, связанной прошлым его и его древ- ностями » [24]. Арсений Иванович интересовался, не поможет ли Н.Я. Марр с публикацией данной работы. Наверняка, крымский историк имел в виду воз- можность напечатать свой труд по истории охраны и изучения крымского куль- турного наследия в «Известиях Государственной академии истории матери- альной культуры». Очевидно, Н.Я. Марр запросил текст статьи в Ленинград. 27 июля 1933 г. А.И. Маркевич сообщал, что передал свою статью о памятни- ках в ГАИМК через своего зятя, профессора Н.С. Кошлякова, проживавшего в Ленинграде, и просил Н.Я. Марра посмотреть её [25]. Последнее из сохранившихся писем А.И. Маркевича к Н.Я. Марру датиро- вано 27 сентября 1933 г., где также оговариваются вопросы истории памятни- коохранительной работы в Крыму [26]. Еще одна интересная линия коммуникации Н.Я. Марра с крымскими учеными – Константин Эдуардович Гриневич. Крупная, противоречивая фигу- ра не только в крымоведении, организатор науки в масштабах всей РСФСР, этот человек сделал очень много для крымской археологии, музейного дела, охраны культурного наследия, в целом. Однако биографические исследова- ния, раскрывающие деятельность К.Э. Гриневича в Крыму не охватывают полностью все ее грани. Судьба впервые тесно свела Н.Я. Марра и К.Э. Гриневича в октябре 1919 г., когда принималось решение о замещении должности директора Керченского музея, подчиненного Российской государственной Археологической комис- сии. Хотя в это время в Крыму главенствовали Вооруженные силы Юга России, подвластные А.И. Деникину, научные связи Петроград-Керчь оста- 170 ISSN 2078-0133 вались нерушимыми. 6 ноября 1919 г. Константин Эдуардович – вчерашний приват-доцент Петроградского университета – возглавил Керченский музей древностей. Он смог за короткое время развернуть здесь активную деятель- ность по охране культурного наследия, открыл Археологические (культурно- просветительные) курсы, которые осенью 1920 г. были преобразованы в Боспорский университет, организовал систематические археологические исследования, смог в условиях жесточайшего дефицита издать путеводи- тели по Керченскому музею древностей на русском и, с учетом большо- го количества представителей военных Антанты, на французском языке. Не выдержав жестокого голода, свирепствовавшего на полуострове в 1921 г., К.Э. Гриневич сбежал в столицу, бросив музей на произвол судьбы. Безусловно, в Археологической комиссии, ставшей вскоре Российской академией истории материальной культуры, ему этого не простили. В рукописном отделе Научного архива Института истории материаль- ной культуры РАН нами выявлена содержательная переписка сотрудни- ка Керченского музея Юлия Юльевича Марти с руководством в Петрограде. Фрагменты писем проливают свет на отдельные страницы биографии К.Э. Гриневича. Ю.Ю. Марти сообщал в Академию истории материальной культуры 15 октября 1921 г.: «положение служителей бедственное, жало- вание было по 1 мая. Т.к. трехмесячный отпуск Гриневича истек, он, види- мо, решил остаться на жительство в Петрограде, я просил бы утвердить меня директором. Я получил историко-филологическое образование, окончил Историко-филологический институт по классическому отделению в 1897 году. Археологией занимаюсь с 1904 года. Тогда занял должность директора Мелек- Чесменского кургана» [27]. А вот строки из переписки того же Ю.Ю. Марти уже с самим К.Э. Гриневичем, находившимся в столице. 19 августа 1921 г. Ю.Ю. Марти, понимая, что директор не собирается возвращаться на свое официальное место работы, написал ему: «Если Вам удастся остаться в Петрограде, прошу ходатай- ствовать перед АИМК о назначении меня заведующим» [28]. Продолжая тему ужасного положения научных сотрудников музея, Ю.Ю. Марти сообщал тому же адресату в 1922 г.: «Керчане один за другим бегут из Керчи. Становится как- то жутко в ожидании новой зимы. Кто уцелеет, а кто и нет. Борьба становится все тяжелее, а сил все меньше» [29]. Такое поведения Константина Эдуардовича во многом объясняет отноше- ние к нему в АИМК, о чем явствует следующее письмо. 17 октября 1924 г. Константин Эдуардович в официальном послании «Председателю Академии истории материальной культуры Н.Я. Марру» сообщил: 171Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 Глубокоуважаемый Николай Яковлевич. Мне так и не удалось дождаться Вас в Ак[адемическом] Центре, в Академии я Вас не застал, и так как я очень хочу поделиться с вами некоторыми важными для меня соображениями, то разрешите это сделать в форме частного письма. Пишу вам эти строки как к Председателю АИМК именно в форме частного письма, на ко- торое прошу так и смотреть. То, о чем я буду говорить, является для меня больным вопросом и я долго не решался говорить о нем (я не люблю шуметь), целых два года! – но в результате моего оставления этого вопроса открытым, я затерт, мои работы не печатаются, а Вы лучше меня знаете, как важно для молодого ученого иметь печатные «опусы», я сам 75% своего времени должен отдавать посторонне- му труду (работа на Рабфаке, сотруднячание [так в тексте – авт.] в журналах не по специальности…). Годы идут, лучшие годы, этого пропуска не вернуть и я невольно оказываюсь в хвосте научной работы, для которой я так много уже отдал времени и сил… Что делать? Помогите мне. А помощь нужна вот в чем: уже с 1915 года я иде- ологически связан с Археологической Комиссией, вся моя работа над древностями нашего классического юга связывает меня в смысле общностей заданий с Вашим учреждением, которое почему-то смотрит на меня совершенно по непонятным для меня причинам в высшей степени косо и враждебно. Мои доклады снимались с оче- реди, меня изолировали (не говоря уже о сокращении, когда мне было предложе- но вместо штатного регистратора – смешно быть регистратором с 6 летним стажем самостоятельной исследовательской работы в Университете, как приват-доцента – было предложено быть сверхштатным научным сотрудником, а потом запрещено даже было и так именоваться) (и, что было особенно чувствительно, мои доклады (о таманском саркофаге – помните?, о реставрации одного краснофигурного об- ломка) не печатались, лежа по 15–20 месяцев без надежды увидеть свет… И сейчас эти доклады у меня как специально археологические, напечатать их негде… Их цен- ность проверена Б.В. Фармаковским. Скажите, я мог работать при этих условиях, видя, что главной причиной было просто то, что физиономия моя, вероятно, кому-нибудь не понравилась… и всю- ду идет это отношение, замеченное даже москвичами: Академия, не могущая меня не знать с 1915 года, как работника в области юга Росси, почти оказывает в выдаче мне Открытого листа, и не на раскопки, а на разведки… Далее, инцидент с организованным мною в Севастополе Семинарием? А последняя гнусная клевета на меня, будто я… арестовал Моисеева? И даже Вы попались на удочку, поверив этой гнусной порочащей моё имя клевете, не потрудившись её проверить… разве все это идет не из Академии? Не смотрите на это письмо, будто я прошусь к Вам на службу, но с чисто государ- ственной точки зрения скажите, разве нормально оставлять за бортом много лет- него квалифицированного работника, на которого столько сил истрачено государ- ством, а наполнять учреждения иным элементом? В проем, что не мое дело… Когда нас всех сняли с ак[адемического] пайка, я почти голодал, я должен был заняться и теперь занимаюсь на 75% посторонней литературно-учебной работой, и в то же время героически, именно, героически продолжаю свои работы в любимой области. Но я вчетверо медленней иду по своей дороге… 172 ISSN 2078-0133 Словом, как будто выходит, что Академия не концентрирует молодые силы во- круг себя, а как будто их душит, да, именно душит, ибо иначе я не могу назвать поли- тику Ак[адемии] по отношению ко мне… Теперь мне предложено заведование Херсонесом, который идеологически свя- зан с Академией, где будут работать сотрудники Академии и т. д. Скажите, нормаль- но все то, о чем только что говорил и как связать все это? Надо во что бы то ни стало пользу дела поставить выше личных отношений… Скажите, разве нормально, что мне 2 года отказывали в Эрмитаже в занятиях над акварельными керченскими ваза- ми? Я деликатен, не хотел шуметь, но факт возмутительный <…>. К. Гриневич. ул. Халтурина, 5, кв. 8. Спросите Орбели, что стало с моим, довольно большим исследованием об ушебти, последнюю корректуру он мне отдал в 1918 году? Кажется, он повинен в оставлении за бортом уже набранного текста (для Зап. Восточного отделения Рус- ского Археологического О-ва [30]. Таким образом, становится ясно, что неординарные организационные спо- собности, проявленные К.Э. Гриневичем на посту директора Керченского музея не были забыты и он и далее привлекался к работа в Археологической комиссии, но не в той мере, в какой ему бы хотелось. А назначение в Херсоне еще раз подчеркивает симпатию к его деятельности руководившего АИМК Н.Я. Марра. Кстати, рукопись К.Э. Гриневича «Египетские погребальные статуэтки «ушебти»» нам удалось выявить в личном архивном фонде акаде- мика И.А. Орбели [31]. К.Э. Гриневич познакомился с авторитетным кавказоведом Иосифом Абгардовичем Орбели еще в досоветское время, когда последний являл- ся секретарем Восточного отделения (1914–1918) Русского археологическо- го общества. В 1918–1920 гг. И.А. Орбели являлся ученым секретарем вновь созданной Коллегии по делам музеев при Российской государственной архе- ологической комиссии. С 1918 г. он, как один из активнейших организаторов трансформации императорской Археологической комиссии в Российскую ака- демию истории материальной культуры также – член совета РГАК/РАИМК. Именно И.А. Орбели способствовал назначению К.Э. Гриневича на пост дирек- тора Керченского музея древностей и очень болезненно воспринял его бегство из Керчи и факт того, что музей был просто брошен на произвол судьбы. К теме взаимоотношений с И.А. Орбели К.Э. Гриневич возвращается в письме к Н.Я. Марру от 28 октября 1926 г.: «Орбели продолжает меня травить. Боюсь, что дело об этом придется мне перенести в Секцию научных работни- ков, если он не уймется. Я же не могу допустить безнаказанного опорочения моего доброго имени» [ПФАРАН, ф 800, оп. 3, д. 276, л. 2]. Переписка Константина Эдуардовича с Н.Я. Марром активизировалась в 1927 г. в связи с организацией в Севастополе К.Э. Гриневичем Второй 173Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 Всесоюзной конференции археологов 10–13 сентября. Успех конферен- ции, проведенной в Керчи, подтолкнул К.Э. Гриневича к проведению ана- логичного съезда крымоведов на базе возглавляемого им Херсонесского музея. Уже в начале 1927 г. в Москве, Симферополе и Севастополе были созданы специальные комиссии по организации торжественного празднова- ния столетия начала археологического изучения на территории Херсонеса и созыва по этому поводу Конференции археологов СССР. Московская комис- сия, организованная по распоряжению Главнауки Наркомата просвеще- ния РСФСР 15 февраля 1927 г. состояла из Б.С. Жукова (председатель), Д.В. Айналова, В.А. Городцова, С.П. Григорова, К.Э. Гриневича, Б.Н. Засыпкина, Н.И. Новосадского, Н.Д. Протасова и Б.В. Фармаковского. Симферопольская организационная комиссия была создана соответствующим решениям Наркомата просвещения Крымской АССР 5 марта 1927 года в составе И.П. Бирзгала, У.А. Боданинского, П.И. Голландского, К.Э. Гриневича, А.Н. Деревицкого, А.И. Маркевича, Ю.Ю. Марти, Д.С. Спиридонова, Н.Л. Эрнста. Именно здесь составлялась программа конференции, которая потом утверждалась в Москве. Аналогичная комиссия в Севастополе, созданная реше- нием местного райисполкома, занималась исключительно организационными делами: Х.К. Циммер (зам. председателя исполкома – председатель комис- сии), К.И. Гриневич, К.Э. Гриневич, В.В. Красникова, В.С. Торопов. При этом Государственная академия истории материальной культуры, не без стараний К.Э. Гриневича, оказалась в стороне от непосредственной организации съезда. Так, 16 мая 1927 г. К.Э. Гриневич в письме к своему ленинградско- му коллеге просил разрешение на выдачу ему из архива ГАИМК рукописи Н. И. Репникова «Раскопки Херсонесского некрополя в 1908 г.». При этом Гриневич оговорил, что «согласие автора получено» [33]. Далее он продо- лжал традиционную тему про свои взаимоотношения с Государственной ака- демией истории материальной культуры: «Я думаю, раз Вы говорите, что тре- ния между мной и Академией ликвидированы, можно снова поднять вопрос о Херсонесском сборнике, но уже в иной плоскости: издать в нем те доклады и те материалы, которые будут доложены на Херсонесской конференции. Мне кажется, что кто-то упорно, но скрыто мешает наладить связь между Академией и Херсонесом. Ведь – странное и удивительное дело: уже 3 года идет только разговор. Где-то есть скрытые пружины этого явления… Ради пользы дела было бы желательно все это ликвидировать» [34]. В письме от 2 июня 1927 г. К.Э. Гриневич сообщал Н.Я. Марру о находках при исследовании «в армяно-католической церкви Карасубазара»: деревянные двери из Ани (разбиралась надпись и датировка, орнамент). За подробностями 174 ISSN 2078-0133 Гриневич рекомендовал Н.Я. Марру обратиться к Абдул Гамиду Шейх-Заде или в КрымОХРИС в Симферополе [35]. 20 июля 1927 г. директор Херсонесского музея официально приглашал руководителя ГАИМК на Херсонесскую конференцию: Глубокоуважаемый Николай Яковлевич. Очень прошу почтить личным присутствием Херсонесский съезд, которому Вы, – я лично от Вас это слышал, – сочувствуете. Не взирая на множество трений, – мне удалось добиться его организации и теперь нужно добиться полного и хороше- го проведения съезда. Мы все надеемся, что Вы приедете на съезд с докладом [36]. Мандатной комиссией Конференции в Херсонесе было зарегистрировано 88 членов, которые представляли четыре союзные республики СССР: РСФСР (76 делегатов, в т.ч. из Крыма – 48), УССР (8 представителей), БССР (1 деле- гат) и Закавказскую ССР (1 ученый). Было представлено двадцать городов Советского Союза. Наибольшим числом делегатов выделялись Симферополь (19 человек), Севастополь (18), Москва (16), Ленинград (10). Посредством своих делегатов в Конференции приняли участие 57 учреждений и организа- ций [37, с. 5–6 ]. Приглашение на Конференцию в Херсонесе Н.Я. Марр проигнорировал. В.И. Филоненко в письме к И.Ю. Крачковскому так охарактеризовал второй опыт советского археологического съезда: «С горя уехал в Херсонес на кон- ференцию, которая, нужно сказать, прошла очень и очень вяло. Мало было приезжих, человек 60 не более, неинтересные доклады, более восхваляли Гриневича, так, что можно было подумать, что происходит не столетний юби- лей раскопок, а юбилей Гриневича» [38]. Переписка К.Э. Гриневича и Н.Я. Марра продолжалась и позже, после перевода Константина Эдуардовича на работу в Москву. Так в письме от 26 января 1929 г. он обговаривал с руководителем ГАИМК инструкции к Открытым листам, а также работу раскопочной комиссии. Последнее из сохра- нившихся писем датировано 10 ноября 1930 г. и посвящено переводу статьи. Выявление, анализ и введение в научный оборот новых источников лич- ного происхождения позволяет по-новому интерпретировать ранее известные события в крымоведении и значительно дополнить биографии крупных деяте- лей науки живыми фактами из отзывов их современников-коллег. Это способ- ствует объективному воссозданию интеллектуального напряжения научной жизни в крымской провинции в довоенное время. Источники и литература 1. Непомнящий А.А. Арсений Маркевич : страницы истории крымского краеведения / А.А. Непомнящий. – Симферополь : Бизнес-Информ, 2005. – 432 с., ил. – (Серия : «Биобиблиография крымоведения» ; вып. 3). 175Праці Центру пам'яткознавста, вип. 25, К., 2014 2. Там же. 3. Голубева О.Д. Н.Я. Марр / О.Д. Голубева. – СПб., 2001. 4. Платонова Н.И. Николай Яковлевич Марр – археолог и организатор археологической науки / Н.И. Платонова // Археологические вести. – 1998. –№ 5. – С. 371–382. 5. Платонова Н.И. «Беззаконная комета на научном небосклоне» : Н.Я. Марр / Н.И. Платонова // Знаменитые универсанты. – СПб., 2002. – Т. 1. – С. 156–178. 6. Марр Н.Я. Заметка о двух армянских надписях, найденных в Херсонесе / Н.Я. Марр // Известия имп. Археологической комиссии. –1904. – Вып. 10. – С. 106–108. 7. Марр Н.Я. Приложение к статье М. И. Ростовцева «Бронзовый бюст боспорской царицы» / Н.Я. Марр // Древности : труды имп. Московского археологического общества. – М., 1916. – Т. 25. – С. 27–31. 8. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 605, л. 1. 9. Непомнящий А. А. Указ. соч. 10. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 605, л. 2. 11. Там же. 12. Непомнящий А.А. «Труды» Археологических съездов как источник изучения развития исторического краеведения Крыма / А.А. Непомнящий // Проблеми історії та археології України : зб. доп. Міжнар. наук. конф. до 100-річчя XII Археологічного з’їзду в м. Харкові 25–26 жов. 2002 р. / Харківський нац. ун-т ім. В.Н. Каразіна. – Х., 2003. – С. 8–11. 13. Непомнящий А.А. Археологічні з’їзди та розвиток кримознавчих досліджень за дорадянської доби / А.А. Непомнящий // Питання історії науки і техніки. – 2007. – № 2. – С. 9–19. 14. Летопись Российской академии наук / гл. ред. Ю.С. Осипов : в 4 т. – СПб. : Наука, 2007. – Т. 4 : 1901–1934 / отв. ред. Э.И. Колчинский, Г.И. Смагина. – 1052 с. 15. См. тезисы выступления ученого на конференции: Марр Н. Я. Скифский язык: [тезисы] / Н.Я. Марр // Бюллетень Конференции археологов СССР в Керчи. – Керчь, 1926. – № 2.– 6 сент. – С. 1. См. публикацию полного текста доклада: Марр Н.Я. Скифский язык // [Марр Н.Я.] По этапам развития Яфетической теории : сб. ст. Н.Я. Марра / Н.Я. Марр ; Научно- исследовательский институт этнических и национальных культур Востока СССР; № 8. – М. ; Л., 1926. – С. 336–387. 16. ПФАРАН, ф. 1026, оп. 3, д. 922, л. 177–178. 17. Марр Н.Я. Значение и роль изучения нац. меньшинств в краеведении / Н.Я. Марр // Краеведние. – 1927. – № 1. – С. 1–20; То же / Н.Я. Марр. – Л., 1927. – 20 с. 18. ИИМК РАН НА РО, ф. 2, оп. 1 (1926 г.), д. 15, л. 497–517. 19. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 605, л. 3. 20. Марр Н.Я. К вопросу о топонимике Крыма : к его методологической постановке / Н.Я. Марр // ИТОИАЭ.– 1927.– Т. 1 (58).– С. 115–118. 21. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 605, л. 4. 22. Маркевич А.И. Географическая номенклатура Крыма как исторический источник: Топонимические данные крымских архивов: [Тезисы] / А.И. Маркевич // Бюллетень Конференции археологов СССР в Керчи.– Керчь, 1926.– № 4.– 8 сент.– С. 1. 23. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 605, л. 5. 24. Там же, л. 6–6 об. 25. Там же, л. 7. 26. Там же, л. 8. 27. ИИМК РАН НА РО, ф. 2, оп. 1 (1921 г.), д. 70, л. 53–54. 28. Там же, л. 48–49. 29. Там же, оп. 1 (1922 г.), д. 59, л. 7. 176 ISSN 2078-0133 30. ПФАРАН, ф. 800, оп. 3, д. 276, л. 1–1 об. 31. Там же, ф. 909, оп. 5, д. 15, л. 1–12. 32. Там же, ф. 800, оп. 3, д. 276, л. 2. 33. Там же, л. 3. 34. Там же. 35. Там же, л. 4. 36. Там же, л. 5. 37. Вторая конференция археологов СССР в Херсонесе 10–13 сентября 1927 года : по слу- чаю столетия Херсонесских раскопок / Херсонесский музей ; под ред. А.Н. Деревицкого, К.Э. Гриневича, Н.Л. Эрнста. – Севастополь, 1927. – С. 5–6. 38. ПФАРАН, ф. 1026, оп. 3, д. 922, л. 219 об. Непомнящий А.А. Кримські сюжети біографії М.Я. Марра На підставі епістолярних джерел, які зберігаються у Санкт-Петербурзький філії Архіву Російської академії наук й уперше вводяться до наукового обігу, відтворено наукові та міжособистісті комунікації голови Державної академії історії матеріальної культу- ри Миколою Марром і провідних кримознавців доби – Арсенія Маркевича та Костянтина Гриневича. На матеріалах нових документів відновлено вплив науковців на хід видатних кримознавчих заходів, що проводилися того часу в Криму, зокрема – двох Конференцій археологів СРСР у Керчі та Херсонесі. Відновлено невідомі сторінки історії кримознавства. Ключові слова: М.Я. Марр, К.Е. Гриневич, А.І. Маркевич, кримознавство, Конференції археологів СРСР в Керчі та Херсонесі, епістолярна спадщина. Nepomnyashchy A.A. Crimean stories N.Ya. Marr’s biography On the basis of the epistolary sources of the St. Petersburg branch of the Russian Academy of Sciences, being introduced to the scientifi c circulation at fi rst, the academic and personal communi- cation with Chairman of the State Academy of history of material culture Nikolai Marr leading con- cerned Crimea era – Konstantin Grinevich and Arseniy Markevich was restored. The infl uence of the leading fi gures of science to conduct large events on studying of the Crimea taking place at that time in Crimea, including two Conferences archaeologists USSR in Kerch and Chersonese, was re- stored on materials of new documents. Unknown pages of the history of studying of the Crimea was restored. Key words: N.J. Marr, K.E. Grinevich, A.I. Markevich, studying of the Crimea, the Conference of archeologists of the USSR in Kerch and Chersonese, epistolary heritage. Подано до друку: 17.03. 2014 р.

Крымские сюжеты биографии Н.Я. Марра

Institution

Similar Items